Правосудие, которое убивает

Руслан Габрельян обратился к нам в редакцию, потому что уже не надеется на правосудие, которое в буквальном смысле его убивает. У Руслана – сахарный диабет первого типа, и каждые несколько часов ему необходимо вкалывать инсулин, чтобы жить. Немалый залог был внесен обвиняемым в экономическом преступлении мужчиной, после чего его, в связи с недавно принятым решением президента РФ Медведева выпускать экономических преступников под залог, должны были оставить в покое. Но Руслан у Ростовского областного суда – на особом счету.

Вымогателям взятки гладки

Будучи генеральным директором ООО «Рику» и ООО «VIP-строй», Руслан Габрельян до недавнего времени более или менее успешно занимался строительством частных домов. Как и в любом бизнесе, приходилось иметь дело с разными клиентами. Были довольные, были и недовольные. Недовольные шли с жалобами прямиком в ОВД, но так как и сами были не без греха (кто денег был должен Руслану, кто акт приемки не подписал), то все это перерастало в гражданско-правовые споры. И вдруг… в уголовные дела.
«Все началось еще в 90-е, – объясняет причину пристального к нему интереса Руслан, – когда мой отец, Аркадий Габрельян, являясь генеральным директором фирмы «Фаворит», попал под классический отбор денег. Тогда активное участие в этом принимали председатель областного суда Ткачев, начальник следственного управления Туров, Карапетян, в то время возглавлявший отдел надзора за расследованием особо важных дел. И теперь, когда уже мои недовольные клиенты стали обращаться в милицию, по указанию влиятельных людей города в отместку за отца на меня из их жалоб стали фабриковаться уголовные дела».
За все время деятельности Руслана нашлось 32 недовольных. По словам мужчины, претензии были обоюдные. Кроме того, заслуживающими внимания оказались только три случая из этих 32-х: именно по ним Руслана задерживали. Остальные же, как считает предприниматель, просто держат для суда, поскольку по ним ему ничего не предъявляют уже в течение нескольких месяцев.
Руслану пообещали, что гражданские дела не будут переворачивать в уголовные, а заведенные уголовные будут закрыты, если он даст денег. «Есть даже записи, на которых отчетливо слышно, что человек взял у меня деньги и передал их начальнику следственного отдела, притом говорилось, что уголовное дело после этого будет закрыто», – признается Габрельян. Однако обещания так никто и не выполнил, и Руслан начал писать жалобы в Москву.
Если разбирать ситуацию по совести, то виноватым оказывается и Руслан. Но лишь с оговорками. Во-первых, помимо статьи 291 УК РФ «Дача взятки», существует статья 290 «Получение взятки», о которой, судя по всему, напрочь забыли те, кто, не смущаясь, принимал деньги от Руслана. Во-вторых, статья 290 предусматривает особое наказание за вымогательство взятки. А как еще можно назвать действия тех, кто грозился гражданские дела обратить в уголовные (не говоря уже о том, что сами эти метаморфозы вряд ли законны)?

Хочешь выжить – терпи

Руслана объявили в федеральный розыск. Теперь понятно, почему у нас так долго не могут найти преступников, находящихся в розыске: их просто не ищут. По крайней мере, бывшего в розыске Руслана никто не искал, не приходил по месту прописки, не присылал повесток. Да и сам Габрельян ни от кого не скрывался, спокойно работал, навещал родных, забирал ребенка из школы, пользовался мобильной связью. А 27 июля 2010 года его задержали.
На этом Руслан прерывает рассказ, чтобы померить уровень сахара в крови. 14,6 миллимоля при верхней границе нормы в 5,5 миллимоля. Это натощак. Если хоть что-то съесть, уровень сахара повысится еще. Руслан вкалывает себе дозу инсулина – без применения специальных препаратов может наступить кома. Это и произошло с мужчиной после задержания.
«Меня отвезли в Ленинский ОВД, где я просидел два дня на лавке, потому что там даже лечь негде было, – вспоминает Габрельян. – Затем у меня случился приступ гипергликемической комы, так как сахар поднялся до 18,5 единицы. Я практически терял там сознание, рвал кровью. Мне вызвали «скорую». По «скорой» меня доставили в областную больницу № 2 под конвоем сотрудников милиции, хотя я к тому моменту еще не был арестован, только задержан. Врач, Светлана Ашотовна Кемарская, осмотрела меня и сказала: «Нужна срочная госпитализация». Но один оперуполномоченный подошел к ней и стал убеждать, что я опасный преступник и долгое время находился в розыске, а из-за ее заключения я останусь на свободе. Естественно, услышав такое, Кемарская испугалась и, позабыв все клятвы Гиппократа, написала, что я в госпитализации не нуждаюсь, а уровень сахара снизила до 14».
В тот день Руслану попались поистине совестливые люди. От врача мужчину повезли назад в ОВД: «опасного преступника» необходимо было арестовать, но ни один судья не хотел этого делать, видя диагноз. Наконец нужного служителя правосудия отыскали в Октябрьском районе. «Там нашлась небезызвестная судья Арутюнова, которая безропотно выполнила заказ своего руководства, – рассказывал Руслан. – Она опустила глаза и спокойно меня арестовала, несмотря на то, что даже сам суд был уже давно закрыт».
Габрельяна поместили в изолятор. Хотели было сначала в «стакан» – этакий железный «гробик», где можно только неподвижно стоять, – но одумались: Руслану становилось все хуже. Необходим был инсулин, который у него отобрали. В таком состоянии мужчина провел всю ночь. «Хочешь выжить – терпи», – говорили ему, а утром предложили местные лекарства: вату и зеленку.
Наконец полуживого Руслана перевезли в СИ-5. Тамошний врач оказался непреклонен, и арестанта оставили в МОТБ (больничном стационаре). За 62 дня, проведенных там, Руслан пережил еще две комы. Уже одно это должно было послужить доказательством того, что мужчина не притворяется, он действительно в тяжелом состоянии. И тут бы в самый раз вспомнить о президентских поправках, предусматривающих для обвиняемых в экономических преступлениях замену заключения под стражу на залог… Но этого не произошло.

Несмотря на президента и миллион

На ста листах истории болезни Руслана Габрельяна разместились следующие диагнозы установленных заболеваний с 1999-го по 2010 годы. Сахарный диабет первого типа (инсулинозависимый) с осложнениями, эпилепсия, гипертония, синусовая тахикардия, аллергические реакции на ряд лекарственных препаратов и продуктов, вегето-сосудистая дистония, увеличение размеров печени, гемангиома правой доли печени второй степени, гипертрофия миокарда левого желудочка сердца, увеличение размеров сердца, симптомы панических атак, синдром пароксизмальных состояний, диабетическая периферическая полнейропатия нижних конечностей первой степени, стеатгепатит, синдром самоджи, атеросклеротические изменения стенок артерий нижних конечностей, хронический бронхит, ангиопатия сетчаток обеих глаз, трофическая язва стопы, балантид. Конечно, заболевания можно было выдумать, чтобы избежать тюрьмы, но ведь в 1999 году о тюремном заключении Руслан не мог даже и помыслить. Кроме того, некоторые составляющие этого букета заболеваний были приобретены уже во время пребывания под арестом.
Состояние пациента не улучшалось, и председателю Октябрьского районного суда было направлено ходатай-ство из самого МОТБ (!) «о возможности рассмотрения вопроса об изменении меры пресечения в отношении больного Габрельяна Р.А.». На ходатайство МОТБ внимания не обратили, но судья Харин, рассматривавший дело, набравшись храбрости, освободил Руслана под залог в миллион рублей. («Впоследствии за это Харину было объявлено взыскание и, по-моему, его проводили на пенсию», – заметил Руслан.)
Залог внесли, закончился и срок меры пресечения, но Габрельяна не отпускали. «Сказали, что поступило распоряжение удерживать меня, как угодно, потому что уже есть договоренность с Ткачевым о том, что област-ной суд отменит решение Харина и я останусь под стражей, – рассказывает мужчина. – Но благодаря скандалу, который подняли мои родственники, и вмешательству моего адвоката меня все же выпустили». Ненадолго. Как и было обещано, областной суд отменил решение Октябрьского суда и назначил дело на новое рассмотрение.
Что будет дальше, Руслан боится даже предположить. Его состояние на второе ноября – риск четвертой, последней степени гипертонии. Дальше – инфаркт. Но о миллионе (!) рублей, внесенных в качестве залога, кажется, уже позабыли, как и о решении президента насчет экономических преступлений. На суде, состоявшемся 3 ноября, Руслану стало плохо, и судья Левченко отложила рассмотрение дела до 10-го. И вот десятого у Руслана сахар уже 22,9. Третья или четвертая доза инсулина. Мужчина не в состоянии даже подняться с места, чтобы пройти в зал, где состоится суд. Врачи «скорой помощи», приехавшей за ним, настаивают на госпитализации. Следователь Чужина требует продолжения судебного заседания. В итоге Руслана увозят в больницу. «Меня обязательно закроют, несмотря ни на что, – последнее, что сказал мне Руслан. – Мне сказали, что получены указания из областного суда. Кто у нас отдает подобные указания, думаю, не надо объяснять. Они все исходят от председателя».

Оставьте комментарий