«Я что, не могу по земле ходить, потому что это не нравится кому-то?» – возмущается Сергей Александрович Чуносов. Он и несколько его товарищей, будучи любителями охоты, приобрели земельный участок в Сальском районе Ростовской области, обустроили его и разрешили пользоваться всем, кто к природе относится бережно. И все бы хорошо, но, как выяснилось, не понравилось это… ОАО «Роствертол». После безуспешной попытки выкупить участок у охотников «вертолетчики», кажется, решили пойти не совсем законным путем.
Продайте, хуже будет
«Годов, наверное, с 70-х группа охотников-энтузиастов ездила на охотничью базу городского общества, которая курировалась нашим вертолетным заводом, – вспоминает Сергей Александрович. – Я присоединился к ним в 90-х. С «вертолетчиками» у нас были нормальные отношения. Началось же все после смерти Михаи-ла Васильевича Нагибина, когда генеральным директором «Роствертола» стал Борис Николаевич Слюсарь, а куратором охотбазы – Дмитрий Васильевич Гетманский. Обстановка на базе стала напряженная. Мы решили не ждать, пока нас выживут, и начали искать новое место. И наконец нашли подходящий участок на берегу реки Маныч».
Землю решили оформить на сына Сергея Александровича Михаила. И в январе 2006 года Михаил Чуносов получил свидетельство на право собственности на основании следующего. 29 декабря 2005 года мировой судья судебного участка № 3 города Сальска и Сальского района Разина выносит определение «утвердить мировое соглашение, по условиям которого Максимкин Виктор Андреевич признает действительным договор купли-продажи земельного пая, заключенный с Чуносовым Михаилом Сергеевичем 1 ноября 2005 года и передает Чуносову, а Чуносов принимает в собственность пастбище площадью 2,7 га… и отказывается от своих материальных требований». Приобретенный участок примыкает к охотничьей базе ОАО «Роствертол», на которой «выросло и сменилось несколько поколений охотников и рыболовов». Поэтому председатель коллектива охотников Поликарпов пишет в ОАО «Роствертол» письмо с предложением обменять занимаемую ими часть участка площадью 0,08 гектара на участок площадью один гектар, примыкающий к южной границе базы. «Предлагаемый Вами в обмен земельный участок находится за территорией базы и не входит в перспективный план развития», – отвечает гендиректор ОАО Борис Слюсарь, и охотники начинают осваивать эту землю.
«Мы установили там причалы, сделали небольшой утятник, электричество подвели, начали высаживать деревья, – рассказывает Сергей Александрович. – Приезжаем, а деревья все обглоданы: коровы тамошнего егеря к нам забрели. Ну, судили-рядили, как быть, и решили поставить забор. Сделали ворота, и я лично дал ключи егерю на случай, если ему понадобится запустить людей. Говорю ему: «Только закрывай, чтобы твои коровы больше ничего не испортили». Приезжаем опять – все то же самое, потом еще раз – та же картина. Тогда я сказал товарищам: «Ворота на замок, ключ егерю не давать! У них есть другой въезд». И пошло-поехало».
Гендиректор «Роствертола», депутат Законодательного собрания Ростовской области Борис Слюсарь направляет письмо главе Сальского района с жалобой на то, что Чуносов якобы «самоуправно установил забор, перекрыл дорогу общего пользования, ведущую к центральному въезду охотничьей базы ОАО «Роствертол» и фактически приостановил ее деятельность». Но в ходе разбирательств выясняется, что «подъезд к базе беспрепятственно осуществляется с левой стороны от участка Чуносова», база функционирует, и нарушений законодательства со стороны Чуносова не выявлено.
Тогда «вертолетчики» подошли к вопросу с другой, более практической стороны. «Они решили построить дорогу, – объясняет Сергей Александ-рович. – Чтобы им было удобнее въезжать на базу, мы срезали им угол, 12 соток, перенесли забор, но делать там въезд они не стали. Мы предложили оформить публичный сервитут (право ограниченного пользования чужой недвижимостью, установленное посредством нормативного правового акта или договора между администрацией города и физическим или юридическим лицом – прим. автора), но они, кажется, вообще не рассматривали такой вариант. Зато стали настаивать на покупке всего участка». Продавать землю Чуносов (на которого сын, уставший от постоянных проблем с участком, оформил дарственную) вообще-то не собирался, да и о цене с «Роствертолом» они не договорились. И тогда «вертолетчики», вероятно, решили получить землю окольными путями.
Внезапные наследницы
30 июля 2010 года мировому судье судебного участка № 3 Сальского района Николаю Викторовичу Сулиме из Сальской городской прокуратуры приходит представление о пересмотре «по вновь открывшимся обстоятельствам» дела, в результате которого в 2005 году между покупателем Чуносовым и продавцом Максимкиным было достигнуто мировое соглашение. Де-юре основание представления – якобы поддельные подписи Максимкина в копии доверенности на продажу земельного участка и копии доверенности на представление интересов в судах, оформленные на некую Инну Николаевну Мухаеву. В результате этого «Максимкин В.А. и его наследники лишились права собственности на земельный участок», тот самый, проданный Чуносову. Де-факто представление инициировано письмом депутата Заксобрания РО и гендиректора «Роствертола» Бориса Слюсаря в сальскую прокуратуру, в котором он просит провести проверку правомерности предоставления Чуносову земли. Дело осложняется тем, что 30 декабря 2005 года Максимкин умер.
Несмотря на то, что с момента вынесения определения прошло пять лет, право собственности зарегистрировано, чьи-либо интересы затронуты не были и доверенности сторон проверялись при рассмотрении гражданского дела мировым судьей, судья Сулима дает добро на пересмотр дела.
Обнаружению поддельных подписей предшествовали любопытные обстоятельства. «После всех этих писем о наших «нарушениях» пошли слухи, что мы кого-то там подкупили, – рассказывает Сергей Александрович. – Я решил разобраться и поехал в Сальский суд запросить дело о нашем с Максимкиным мировом соглашении. Но когда я пришел в архив, оказалось, что дело пятилетней давности почему-то у председателя суда!». Следующим примечательным моментом было то, что вскрылись «обстоятельства» будто бы после обращения Ирины Викторовны Буребаевой, дочери покойного Максимкина, якобы являющейся обиженной наследницей. «Наследница первой очереди, жена Максимкина, умерла в 2008 году, с 2005-го по 2008 год она не предъявляла никаких претензий, потому что знала, что деньги за участок переданы, – рассуждает Сергей Александрович. – А Буребаева сама никуда не обращалась! В деле есть только ее объяснения, которые она дала, после того как ее вызвали. Она об этом нам сама сказала, когда мы после судебного заседания решили приехать к ней, узнать хотя бы, как она выглядит».
На встрече с Буребаевой Чуносов узнал много интересного. «Я была на работе, – говорила ему дочка Максимкина (имеется запись этого разговора – прим. автора). – Отец умер пять лет назад. Вдруг мне звонят: мы – отдел безопасности, вам завтра необходимо явиться…» У меня к вам вообще никаких претензий нет. Я вас в глаза ни разу не видела, какие у меня могут быть к вам претензии?.. Приезжает ко мне один и говорит: мы дадим двести тысяч тебе за этот участок… Мне прислали повестку в суд, оказалось, этим занимается мировой судья Сулима. Я ему говорю: «Если получается так, будто я подала иск на человека, вы мне должны отчитаться, как идет дело». Честно? Мне все равно. Хотите – боритесь за эту землю, потому что я уже ничего не хочу».
Итак, определением мирового судьи судебного участка № 3 Сальского района Сулимы представление о пересмотре дела о признании действительным договора купли-продажи удовлетворено. Определением апелляционной инстанции Сальского городского суда данное судебное по-
становление отменено. Представление прокурором отозвано, и на жалобу Чуносова в прокуратуру Ростовской области о неправомерных действиях сальского прокурора (в соответствии co cт. 35 ч.1 ФЗ «О прокуратуре РФ», прокурор участвует в рассмотрении дел судами в случаях, предусмотренных процессуальным законодатель-ством) отвечают следующее. «В связи с увольнением заместителя сальского прокурора Решетняка (участвовавшего в подготовке представления – прим. автора)… вопрос об ответственности не подлежит рассмотрению». Получается, нарушение было!
Теперь вторая дочь Максимкина, Светлана Викторовна, подает в мировой суд тому же судье Сулиме заявление о пересмотре дела «по вновь открывшимся…», потому что она будто бы ничего об этих делах не знала. Дочерью покойному Максимкину она действительно приходится, но является ли она наследницей? Вот в чем вопрос. Вопрос, вероятно, мало интересующий Максимкину. По крайней мере, мало интересовавший: в нотариальной конторе Сальского района свидетельствуют о том, что «после смерти гр. Максимкина Виктора Андреевича… никто из наследников для подачи заявления о принятии или об отказе от наследства не обращался». А ведь, согласно статье 1154 пункту 1 ГК РФ, «наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу решения суда об объявлении его умершим». Кроме того, по утверждению Чуносова, на судебном заседании Светлана Викторовна, когда ей показали подпись отца в его паспорте, не смогла с уверенностью сказать, что это именно его подпись.
И 24 января 2011 года в новом определении Сулима пишет: «подписи от имени Максимкина В.А., возможно (курсив автора), выполнены не им, а другим лицом… При таких обстоятельствах мировой судья считает необходимым удовлетворить заявление Максимкиной Светланы Викторовны, признать ее правопреемником (не наследницей! – прим. автора) по делу и отменить определение мирового судьи об утверждении мирового соглашения».
Удивительно все же: жили-жили себе обе сестры, дочки Максимкина, никаких претензий не имели и вдруг опомнились. Причем как раз после неудачной попытки «Роствертола» купить у Чуносова землю. «Это рейдерский захват какой-то, злоупотребление отдельными гражданами своим высоким положением в обществе, – заявляет Сергей Александрович. – Сейчас попасть на охоту на Маныч практически невозможно. В большинство охотугодий пускают только «избранных», и нас хотят просто убрать оттуда, чтобы не было лишних глаз».