О том, что председатель областного суда Виктор Ткачев и начальник Главного управления МВД по РО Алексей Лапин совместно решили меня убрать с политической арены, у меня не вызывает сомнения. Догадываюсь, что было проведено нелегальное совещание, где стоял вопрос: как это лучше сделать? Ткачев давно настаивал на физическом устранении. Но опять же не своими руками.
Как мне сказали, Лапин охотно пошел на дружеские переговоры, но предложил свои услуги – запугивающего и издевательского плана. По прежней работе они ему известны. Решил их опробовать и здесь, в Ростове. А чтобы не быть голословным, он организовал на меня в 2011 году сразу четыре уголовных дела и два уже в этом году. Итого шесть. Затем стал с другом наблюдать, что же дальше со мной произойдет? Испугаюсь ли я? Выдержу ли такой наглый заказ? Выдержу, выдержу, господа. А вот как вы будете выпутываться из этого дерьма, не представляю.
Тандем провокаторов
Мне непонятны действия полицейского в форме генерал-лейтенанта: зачем он ввязался в ткачевско-криминальную аферу? Видимо, тот много наобещал? Но Ткачев всем обещает, кто напишет заказное заявление на меня и на издание. Его задача – меня устранить физически. Ткачеву это надо. И чем быстрее, тем лучше.
Путь выбрал грязный. Угрозы начались с того момента, когда я полностью раскрыл коррупционную цепочку судей Ростовской области. Был еще один человек, бывший заместитель председателя Ленинского районного суда Галина Абрамова, которую Ткачев сдал следственному комитету за то, что она попалась на взятке. Поняв, что ей не избежать уголовного наказания, Абрамова заявила Ткачеву, что даст признательные показания, кому и куда относила «левые» заработки. А она очень много могла рассказать. Заверения Ткачева, что он ей будет оказывать всяческую помощь после судебных разбирательств, на нее не подейст-вовали. Когда мне стало об этом из-вестно, в одном из своих материалов я написал, что Абрамову за признательные показания устранят физически. Возможно, трагедии и не случилось, если бы правоохранительные органы обратили внимание на мою публикацию и приняли необходимые меры. Статья была направлена и в прокуратуру, и в следственный комитет.
Через некоторое время сорокачетырехлетняя Галина Абрамова скоропостижно скончалась. Обидно, что следственный комитет России (Бастрыкин лично настаивал на возбуждении уголовно дела против Абрамовой) спустил факт внезапной смерти на тормозах.
И меня бы устранили, но это было бы слишком громко. Пришлось найти провокаторов в лице Козлова, Погибы… Эти жалкие людишки клюнули на приманку Ткачева и Лапина. Согласились выступить в роли ложных доносчиков. Уверен, что за мой незаконный арест и возбуждение шести уголовных дел проплачены деньги, и не малые. Теперь мне понятно, почему Лапин не реагировал на мои заявления, когда наемные люди захватывали редакцию, пытались сорвать выход газеты и журнала, похищали электрический кабель, питающий помещение редакции. Промолчал он и тогда, когда возглавляемая мною делегация была блокирована на трассе М-4 при поездке в Москву. Тогда была попытка спровоцировать ДТП, в котором могли погибнуть 52 человека. Лапин и Ткачев прекрасно знали, зачем мы едем в столицу, и, чтобы спасти свои служебные кресла, они дали свою бездумную команду. Так и не получив ответ за дорожную провокацию, мне организовали новую – арест.
Подробнейшим образом писал, как меня доставляли под усиленной охраной, а затем в столыпинском вагоне 12 часов везли из Новочеркасска в Ростов. Они, заказчики моего дела, думали, что меня это шокирует. Совсем нет. Было интересно смотреть на бездарно исполненную пугальщину. Все мое передвижение из тюрьмы в тюрьму, вывозы на обследование и лечение отслеживается, а потом докладывается заказчикам этого грязного уголовного дела.
Эти переезды, постоянные угрозы, бытовые неудобства, естественно, повлияли на обострение болячек, которые приобрел за военную службу. Как я уже писал, спасибо военным докторам, что добросовестно отнеслись к моему здоровью. Сделали операцию и провели ряд профилактических лечений. В своих рекомендациях они написали, что мне требуется реабилитационный период и диеты. Но разве эта исполняющая заказ когорта могла выдержать такое человеческое отношение со стороны медиков? Следователь Уразова стала звонить лечащему врачу и угрожать своими бездарными, а я в этом убедился, допросами. Требовала немедленно вернуть меня в камеру СИЗО-1. Хирург, профессионал своего дела, оказался не робкого десятка. Несмотря на угрозы, он довел лечение до нужной стадии выздоровления.
В СИЗО-1 меня привезли в воскресенье, объявили, что 18 апреля будет суд о продлении срока содержания под стражей. Напомню, что за 4 месяца моего содержания под арестом следователь Уразова не провела ни одного следственного действия. Зная, что я плохо перенес операцию, и не все гладко идет после нее, Уразова дает команду, чтобы меня пораньше и на общих основаниях вывезли в Ленинский районный суд.
Усиленный конвой и новый эпизод
Меня подняли в 6 часов утра. Суд был назначен на 11.30. Вывели из камеры в 8.30. Более часа продержали в отстойнике. Когда «зековозка» выехала за ворота СИЗО-1, в машину подсели еще 2 полицейских. Сразу не придал этому значения. А потом выяснилось, что это люди из управления МВД и к конвою никакого отношения не имеют. Их послали обслуживать заказную и проплаченную акцию с главным редактором газеты.
Около десяти утра меня доставили на заказное судилище. Спустили в подвал и закрыли в камеру 1х1,5 метра. Осмотревшись, заметил, что на полу и стенах еще не засохшая кровь. Охрана объяснила, что подрались двое заключенных, убрать еще не успели. Сомневаюсь, что была драка. Навряд ли конвойные безучастно смотрели бы на то, что кто-то кому-то из заключенных проламывает череп, и ждали, пока один из них истечет кровью. Провел небольшой эксперимент. Резко ударил ногой по решетке, через секунду возле нее появился конвойный. Значит, драки не могло быть? А если и была, то почему не был остановлен этот гладиаторский бой?
В этой кровавой клетке в холодном подвале меня больного продержали четыре с половиной часа. Как мне потом сказали, специально задерживали процесс, чтобы разошлись люди, которые пришли меня поддержать. Когда их число уменьшилось вдвое, судья Строков соизволил запустить народ в зал судебных заседаний.
Открыли мою подвальную клетку. Сразу надели наручники, тот полицейский, что подсел за пределами СИЗО-1, дал команду надеть на меня вторую пару «браслетов». Спросил: «Зачем?» – «Нам вас представили особо опасным преступником. Поэтому усиленная охрана и двойные наручники». Мои адвокаты возмутились этому браслетному набору. Сказали, чтобы я на этот беспредел написал заявление в прокуратуру. Охрана из пяти человек стала плотной стеной возле застекленной клетки, закрыв меня от народа. Фамилии свои называть конвоиры отказались.
Затем в зал судебного заседания вошел улыбающийся и самодовольный судья Строков. Объяснениями, почему заседание началось с 4-часовым опозданием, судья утруждать себя не стал. Оказалось, что судья Строков очень боится гласности. Когда я заявил ходатайство о допуске тележурналистов и фотокорреспондентов на судебное заседание, он заметно испугался. Не разрешил, сославшись на то, что это будет мешать ходу процесса.
«А как же указания председателя Верховного суда РФ Лебедева о гласности?» – интересуюсь. В ответ Строков только пожал плечами. Как мне стало известно, снимающей это телекомпании также запретили выпустить в эфир сюжет с материалом, который удалось тележурналистам сделать до суда и в самом суде во время зачитывания постановления.
Мною было заявлено ходатайство суду об ознакомлении с новыми материалами, которые появились в деле перед судом. Адвокаты меня поддер-жали. Строков начал трясти УПК (Уголовно-процессуальный кодекс), утверждая, что там такого не прописано. Пояснил, что знакомиться с материалами дела имеет право только подсудимый, а не обвиняемый. Всех присутствующих удивило такое слабое знание законов судьей. Когда тот попытался отказать в заявленном ходатайстве, я зачитал ему выдержку из международной Конвенции «О защите прав человека и основных свобод», на что судья ответил, что придерживается только УК РФ, остальное его не интересует.
«Значит, то, что подписывают главы государств на международном уровне, вы не признаете?» – продолжил я. Строков задумался, потом спросил у конвоя, не возражают ли они против моего ознакомления с документами, и, получив их согласие, разрешил. Мне дали 30 минут на ознакомление с делом. Каково же было мое удивление, когда среди всей Уразовской писанины увидел еще одно возбужденное уголовное дело. Оказывается, я у строителя Погибы вымогал деньги. Видимо, «новый эпизод» так спешили подогнать к судебному заседанию, что второпях написали такой бред – читать было стыдно. Вспомнились мои заявления на имя начальника управления МВД генерала Лапина о «художествах» Погибы. Подробнейшим образом расписывалось о том, как тот взятку возил в Москву, как его не работающая жена приобрела огромное количество объектов недвижимости в Ростове, как без учета приборов потребления строительные объекты Погибы на полную катушку используют электричество и воду. Но вместо того, чтобы отреагировать на эти серьезные заявления и начать проверку по заявленным фактам, Лапин выделяет ему взвод охраны. Так что же должно произойти, господин Лапин, чтобы подобная олигархия начала отвечать по закону?
Каков суд, таково и решение
Когда закончил знакомиться с делом, судья снова открыл заседание. Он попросил следователя Уразову озвучить веские доводы необходимости моего дальнейшего содержания под стражей. Кроме того, что я могу скрыться от следствия и своими публикациями давить на свидетелей, нового она ничего придумать не смогла. Не на один вопрос защиты она также не смогла ответить. Но, тем не менее, всем был понятен исход этого судебного шоу.
Судья Строков заявил, что будет объявлять перерыв. Оглашение постановления он решил перенести на следующий день. Зная заранее, что оно не будет справедливым, представил ходатайство о том, чтобы меня не привозили на данную зачитку из-за плохого самочувствия. К моему удивлению, судья ходатайство удовлетворил. Но на следующий день меня снова подняли в 6 часов и сказали, что вывозят в Ленинский суд. Пытался объяснить, что судья разрешил не присутствовать на зачитке, охрана все-таки настояла, чтобы я поехал. Присутствующие были удивлены моему появлению. Прокурор, видимо, посчитал свое присутствие необязательным, и не пришел.
Затем Строков зачитал переписанный у Уразовой бред и продлил срок содержания под стражей на 2 месяца. Пытался выяснить у него, на каком основании вывезли больного человека, если вчера было удовлетворено мое ходатайство. Судья сослался на то, что его решение не распространяется на следственные органы, они сами принимают решение – кого привозить, а кого нет. Стоявшая у дверей Уразова расплылась в улыбке.
Уже в СИЗО-1 узнал, что в том же Ленинском суде освободили из-под стражи прокурора города Новочеркасска Пешкова. Нас, практически в один день 20-го декабря, арестовали. Меня по надуманным лживым показаниям, а его взяли с поличным за взятку в один миллион рублей. В другом регионе России судейский подонок избил и изнасиловал свою стажерку. Через два дня родители ее нашли в гараже насильника. Только через год удалось возбудить уголовное дело, и только через пять лет был вынесен приговор, который всех шокировал. Насильника оправдали полностью из-за того, что он был пьян и не понимал, что творит!
Мне бы хотелось задать вопрос и.о. областного прокурора: где же ваша принципиальность, господин Демешин? Не успели спихнуть неугодного Кузнецова, как вы открыто встали на защиту тех, кто погряз в коррупции и воровстве. Значит, вы тоже с ними заодно? Мне бы хотелось получить от вас мотивированный ответ о моем незаконном задержании, а не бессодержательную абстракцию. Если, конечно, у вас есть граждан-ская позиция…
С точностью до наоборот
Внимательно слушал выступление президента Дмитрия Медведева на расширенном заседании Госсовета России. Озвучено правильное направление развития общества. Как никому другому, понятна озабоченность главы государства по поводу коррупционного разъедания страны. И снова обращение президента к народу, работникам СМИ, чтобы они активнее включались в борьбу с коррупционерами разных мастей. А я бы сказал – в войну! Могу привести сотни примеров, когда журналистов, мужественно борющихся с бандитами во власти, нещадно сажают в тюрьму. Я тоже оказался за решеткой. Выполняя грязный и позорный заказ, представители следствия разного уровня пытаются меня запугать, плетут новые уголовные дела. К сожалению, в Ростовской области указания президента страны выполняют с точностью до наоборот. Здесь преследуют тех, кто борется с фактами коррупции, а ярых коррупционеров поощряют. Взять ту же Уразову, которой мы неоднократно делали мотивированные отводы. Она была уличена в сговоре с врачами онкологического диспансера, которые поставили мне ложный диагноз. Она угрожала хирургам, которые делали мне операцию. Она сфальсифицировала несколько материалов уголовного дела, палец о палец не ударила при расследовании ложного доноса Козлова. Этот список можно продолжать.
А взять такой факт, как продление моего содержания под стражей. На каждое судебное заседание Уразова приходит с известием о возбуждении нового уголовного дела, как сказал судья, для усиления предыдущего. На первое судебное заседание она принесла материалы на возбуждение уголовного дела по ложному заявлению Дегтяревой. На суд, состоявшийся 18 апреля, – заявление Погибы. Однако я эти уголовные дела в глаза не видел. Самое интересное, что старший лейтенант полиции Иваниенко, который приходил меня пугать в СИЗО-1, оказывается, проводил расследование по заявлению Погибы, и Уразова сразу же возбудила против меня очередное уголовное дело. За такие незаконные методы работы, укоренившиеся в полиции, Уразову не отстраняют от службы, а повышают в звании. Мои заявления об угрозе со стороны Иваниенко и недоверии по отношению к Уразовой остались без внимания. Меня даже никто по этому поводу не опросил. Зато моих сокамерников вызвали и в приказном порядке потребовали письменного объяснения, что я им не сообщал о противоправных действиях со стороны сотрудников правоохранительных органов, и что они мне не угрожали. Предполагаю, что с ними случилось бы, откажись они выполнить эти требования.
И все-таки я уверен, что рано или поздно и Ткачев, и Лапин, и Уразова, и Иваниенко, и Асадуллаев и многие из тех, кто приложил руку к этому грязному уголовному делу, понесут наказание.