Моему дедушке Ивану Васильевичу Воронову 87 лет, проживает он в станице Тацинской Ростовской области. Хотя дедушка и не любит вспоминать о тяжелом военном лихолетье, но в канун майских праздников согласился рассказать о войне.
«Вам повезло…»
«В 1941 году мне было 17 лет, – рассказывает мой дедушка Иван Васильевич. – Весть о том, что на нашу страну напали немцы, я узнал, как и все, по радио. Через год я попал в действующую армию. В один прекрасный день в наш стрелковый полк приехал капитан-артиллерист. Нас, которые только прибыли, выстроили в шеренгу, и офицер спросил: «У кого имеется среднее образование?». Из трехсот бойцов вышли всего десять человек, в том числе и я. Капитан повел нас в штаб полка и там устроил маленький экзамен. Он посадил отобранных людей за столы, дал по листу бумаги и карандаш. Каждому на бумаге написал по квадратному трехчлену и попросил решить теорему. Когда я увидел перед собой математическую формулу, то обрадовался. Это было знакомое выражение: корни, сечения, оси и графики – все сделал быстро, потом, правда, несколько раз проверил – не ошибся ли? Капитан-артиллерист выбрал из десяти человек четверых, сумевших решить поставленную задачу, и сказал: «Вам повезло», – и забрал нас в свое артиллерийское подразделение. По дороге он нам сказал: «Будете стараться, домой вернетесь живыми!». Верилось – не верилось, но стараться решили изо всех сил. Шутка ли: служить предстояло в зенитной артиллерии РГК – Резерва главного командования фронта. А конкретно – в первой батарее зенитно-артиллерийского полка 33-й Витебской зенитно-артиллерийской дивизии. Задача соединения состояла в том, чтобы не дать немецкой авиации наносить удары с воздуха по дислокации наших войск, мостам и переправам, железнодорожным станциям и т.д. Кстати, на вооружении дивизия состояли новейшие скорострельные зенитные пушки: они строчили, как пулемет – по сто выстрелов в минуту. А возили эти пушки «Студебекеры» – трехосные американские грузовые машины большой мощности и проходимости.
Наш орудийный расчет состоял из восьми человек. Командиром орудия был Илья Леонтьев – сибиряк, ему в ту пору был 21 год. Прицельные – я и Василий Гарда, наводчики – Бобков и Харин, заряжающие – Блохин и Косинов, водитель «Студебекера» Адрианов. Командир взвода старший лейтенант Клавдий Ганичев помогал нам осваивать азы: мгновенно устанавливать на прицеле дальность, определять курс и скорость самолета врага. Потом – разборка и сборка затвора, замена ствола. Тренировки – до седьмого пота! В расчете – полная взаимозаменяемость!».
Дед рассказывал, а у меня перед глазами рисовалась такая картина. Зима. Трескучий мороз. А зенитчики в поле у орудия – и днем, и ночью. Здесь же и ели, и спали. Сменив дислокацию, сразу же оборудовали огневые позиции. Сначала отрывали окоп для орудия – это яма диаметром пять метров и глубиной один. Затем – окоп для автомобиля. Потом рыли землянку для командира взвода, оборудовали ниши для снарядов. Земля мерзлая, долбить приходилось ломом, уставали, а еще надо было два часа отстоять на посту. Спали зенитчики прямо на земле. Часовой сменится с поста, перевернет бойцов на другой бок и, просушив на костре портянки, ложится отдыхать – иначе ступни замерзнут. А голод? Хоть и кормили их, по словам деда, по норме, но из-за тяжелой работы на морозе (а греться было негде), постоянно хотелось есть. Спали, укрывшись шинелью – она заменяла солдату и матрас, и подушку, и одеяло. О бане только мечтали. Смена белья – редко.
Боевое крещение
И вот пройдя эту школу, боец Иван Воронов уже посчитал себя настоящим зенитчиком. Но ликовал он, оказывается, рано. Нужно было еще научиться распознавать все типы своих и вражеских самолетов, скорость их полета и т.д. Причем, делать это надо было быстро, почти молниеносно.
37-миллиметровая пушка могла вести огонь не только по воздушным, но и наземным целям. А это значит, что на каждый вид огня – свои снаряды. И вот только после того, как он успел освоить все это, дивизия получила приказ выдвигаться на фронт.
5 августа 1943 года зенитчики прибыли под Вязьму, поступив в распоряжение 10-й гвардейской армии. Заняли боевые позиции на переправах через реку Лучеса, прикрывая гвардейцев. И вот первый бой, первое испытание на храбрость и выдержку. Ясное августовское утро, тихо. До переднего края 400–500 метров. Зенитчики доскребывают в котелках кашу, и вдруг: «На тридцать четвертом – Юнкерсы! Батарея, к бою!». Дедушкины вспоминания о минувших боевых буднях очень яркие, как будто это было вчера.
Сразу заговорили все шесть орудий. И тут наш дед впервые ощутил, как орудие, словно живое, задергалось, стало трудно устанавливать прицел, и опять выручил Василий Гарда. Взглянув на поле боя, Иван (мой дед) увидел в небе фашистских стервятников. Их было видимо-невидимо. Все небо вокруг них вспыхивало облачками разрывов. Из-за леса густо били по самолетам орудия третьей батареи. И вот на бреющем полете немцы повернули назад, сбрасывая бомбы на нейтральную полосу и свой передний край.
«Отбой! Прекратить огонь!», – прозвучала команда сержанта Леонтьева. Но передышка была недолгой. Вот-вот должны были вернуться вражеские самолеты, а снаряды были на исходе. Бегом, с тяжелой ношей на плечах, торопились зенитчики. Усталость валила с ног 18–19-летних парней. И вдруг чей-то с хрипотцой крик: «Сержант, машина! Снаряды везут!» И опять – загружать, носить, закапывать. И как бальзам: «Три, три самолета сбили! Два – мы, и один – третья батарея!». И слова благодарности пришедшего офицера из пехоты за то, что дали жару «асам Геринга» так, что те стали бомбить свою передовую.
Таким был первый бой, боевое крещение, которое с честью выдержали молодые зенитчики, и в их числе мой дедушка, Иван Васильевич Воронов. Об этом бое он может рассказать и больше, и, пусть сегодняшние юноши узнают, как шли к победе молодые советские воины 67 лет назад.
В мае 45-го для них война не окончилась
Вспоминает дед и о том, как из зениток били по танкам врага под Витебском и Оршей, в Литве и в Восточной Пруссии: «Май 1944 года. Мы в 25–30-ти километрах от Витебска, где крепко окопался враг. Наш фронт не Западный уже, а 3-й
Белорусский фронт, которым командовал генерал Черняховский. Наступ-ление началось 23 июня. Удар наших войск был настолько сильным, что через три дня Витебск был освобожден. В Витебском котле оказалось пять фашистских дивизий. В этом районе наше соединение вело упорные бои. И здесь наш дедушка с однополчанами еще и еще раз показал, что могут наши зенитки.
29 июня фашисты пошли на прорыв. На батарею, насчитывавшую менее сотни бойцов, наступало свыше 500 озлобленных гитлеровцев. Не дрогнули зенитчики. Орудийные расчеты действовали быстро, сноровисто. Снаряды ложились точно в цель. Атака врага захлебнулась, и возобновить ее фрицы не могли – им не давали и головы поднять. Бои шли днем и ночью, и к вечеру 30 июня враг был разбит. Дивизия впервые в истории таких соединений уничтожила более тысячи вражеских солдат и офицеров, взяла в плен около пяти тысяч оккупантов. За мужество и отвагу, проявленные в этой операции, наш дед Иван Воронов был награжден медалью «За отвагу».
Потом наступление продолжалось. Дивизия вместе с другими соединениями освобождала Вильнюс, Каунас, Мариуполь, а 18 октября 1944-го вела бои в Восточной Пруссии. Здесь и отпраздновал наш боевой дедушка День Победы, получив медали «За взятие Кенигсберга», «За боевые заслуги», «За победу над Германией». Но не окончился на этом боевой путь дедушки и его однополчан. В июне 1945 года дивизия покинула бывшую Восточную Пруссию и направилась на Дальний Восток. Вспоминая этот этап, наш дед говорит: «И нас повезли в Россию. В Сибири дорога одна, сразу видно: эшелоны с войсками идут на Дальний Восток! Железнодорожники все знают, говорят: «Эх, детки, не кончилась еще война, на Японию вас везут!». И вот вся железнодорожная магистраль запружена войсками. А был июнь-июль, в Сибири лето, цветы, девушки забрасывали солдат цветами, а в цветах их адреса. Еще бы! Все мужское население годами на фронте, а в тылу – лишь старики, дети малые да женщины. Нелегка была война с Японией, но наши воины прошли богатырским шагом от Забайкалья до Тихого океана, преодолели укрепрайоны, седые отроги Большого Хингана (горные хребты Китая), гордо пронесли победные знамена от Берлина до Порт-Артура и Курильских островов, сделали все, чтобы ни гитлеровцы, ни самураи никогда не посмели приблизиться к священным границам нашей великой Родины.
По рассказам деда я поняла, что успехи на войне – это результат кропотливого труда и героических усилий миллионов таких людей, как любимый всей нашей семьей наш дедушка – Воронов Иван Васильевич. В свои восемьдесят семь он, несмотря на болезни, которые считает соответствующими возрасту, не падает духом, пишет воспоминания о войне, о послевоенной разрухе, о школе, которой посвятил всю свою жизнь. Написал Иван Васильевич много статей о сельском поселении – хуторе Качалине Тацинского района, о его прошлом и настоящем. И всякий раз он учит нас, своих внуков, крепко любить свою малую Родину, так как это – корень жизни.