Назвать их зеками у меня язык не поворачивается. Уж слишком много невиновных сидит здесь. За время пребывания в СИЗО-1, где я нахожусь более десяти месяцев по вине ткачевско-лапинских провокаторов, судьба сводила меня с разными людьми. О многих уже писал. О других еще предстоит написать. Судите сами. Ежемесячно в «ростовский централ» поступает в среднем более 100 человек. Фабрика по перемалыванию людских душ работает бесперебойно и безотказно. Поэтому «фактуры» для журналистской работы хватает. Это в армию призывной молодежи не хватает, а в следственном изоляторе такой проблемы не существует. 18-летних ребят здесь до 30 процентов содержится. Средний возраст сегодняшнего арестанта – 30 лет. Многие из них попали «на нары» по сфабрикованным делам. Следователи, оформлявшие эти дела, не отличаются высокой профессиональной подготовкой. Видимо, сказываются прогулы учебных пар в юридических вузах.
Скажите, кто их учил писать такую несуразицу, связанную с раскрытием преступлений: «В неустановленное время, в неустановленном месте произошла встреча с неустановленными людьми». Такая негативная практика основана на круговой поруке чиновников в погонах. Это привело к тому, что народ перестал доверять российским судам и следственным органам. Получается, что следственным, полицейским структурам главное посадить человека. Виновен ты или не виновен – будешь годами доказывать. Есть примеры, когда обвиняемые сидят в СИЗО более пяти лет. А судебное разбирательство все тянется и тянется. Некоторые не выдерживают, бывает, сходят с ума, умирают от приобретенных в тюрьме заболеваний. Конечно, такая ужасная обстановка морально убивает тех, кто не признает своей вины, не идет на сделку с совестью и правоохранительными органами.
«Доброжелательные» следователи сразу же предлагают признать свою вину и рассмотреть дело в суде «особым порядком». Это когда уголовное дело слушается по ускоренной процедуре: без исследования доказательств и изучения материалов, допросов свидетелей. Количество таких рассмотренных дел в России уже превысило 50 процентов. Догадаться нетрудно, к чему может привести такая порочная практика. К полнейшей деградации правоохранительной и судебной систем. Хотя и сейчас они большим рвением в установлении истины не блещут. Поэтому нам, журналистам, необходимо объединять усилия и, как сказал президент Путин, идти единым фронтом на коррумпированных чиновников. Но на этот раз речь пойдет не о чиновниках, а о тех, кто волею судьбы оказался в стенах «ростовского централа».
Феликсу Асанову – 25 лет. Он родом из города Нальчика Кабардино-Балкарской Республики. Взят под стражу в 2010 году. Приговорен Северо-Кавказским окружным военным судом на 8 лет с отбыванием наказания в колонии общего режима. Это громкое дело велось в закрытом режиме. Журналистов в зал судебных заседаний не пустили. Объявили только, что на скамье подсудимых военные. Поэтому их показания не подлежат разглашению.
Меня, как офицера, заинтересовала такая закрытость в работе военного трибунала. Решил найти осужденных и поговорить с ними о содеянном Асановым. Повезло. Попал сразу на «главаря банды» – Феликса Асанова.
Вот его печальный рассказ. «Меня задержали сотрудники милиции 30 сентября 2010 года в 22 часа в городе Нальчике. На перекрестке мою «Газель» подрезали две автомашины. Люди в масках и с оружием в руках вытащили меня из кабины и уложили вниз лицом на проезжую часть. Затем увезли в Центр по борьбе с экстремизмом, где подвергли физическому и психологическому насилию. Меня били деревянной палкой, а также руками и ногами. В процессе выколачивания признательных показаний милиционеры говорили, что я вхожу в состав джамаата и возглавляю незаконное вооруженное формирование. На мой отказ признать это кто-то из присутствующих сказал: «Крути телефон», после чего я почувствовал сильный разряд электрического тока, который расходился по моему телу. Я стал кричать, что у меня больное сердце и что я ни в чем не виноват. Тогда «менты» насыпали мне в рот табака, от которого пересохло в горле, и надели на голову целлофановый пакет. Я стал задыхаться. Затем, сняв пакет, мне подсунули какие-то бумаги, которые я, не глядя, подписал.
Ночевал на втором этаже, пристегнутый наручниками к металлической лестничной опоре. Да, я признаю, что у меня находился автомат Калашникова, патроны к нему, две гранаты. И все это богатство мне передал Аслан Блаев, который через время был убит неиз-вестными. Мне приписали организацию банды из 10 человек. Арестовали моих знакомых. Они, как и я, никакие разговоры о джихаде и о свержении конституционного строя, никогда не вели. Да, я верующий человек, но не до такой же степени, чтобы с автоматом в руках пойти убивать за веру. Значение слов «джихад» и «амир» известно каждому, кто совершает религиозные обряды. Почему нас судили в Северо-Кавказском военном суде? К военным ни я, ни мои знакомые не относятся. Мы в армии до ареста не служили. Хотя к военным я отношусь с уважением. В нашей семье все мужчины носили или носят погоны. Отец Анатолий Халутович – майор СОБРа. Недавно, наверное, из-за меня, его отправили на пенсию. Родные братья моего отца тоже не один десяток лет отдали служению Родине. Может, и не надо было об этом говорить, но вот фотография, где мама стоит вместе со мной и девочкой. Эту малышку мама удочерила. На обратной стороне фотографии красивым женским почерком написано: «Сынок, вспомни эти времена. Вернись, пожалуйста, мы тебя любим по-прежнему».
То, что Феликс из хорошей семьи, не сомневаюсь. Меня не удивило, что у 25-летнего парня в руках оказался автомат и патроны к нему. И только ли у него одного? Совсем недавно в городе Баксане было объявлено чрезвычайное положение. Из-за того, что неизвестные расстреляли полицейского. А в Дагестане что творится? Каждый день кого-то убивают. Скоро такая «уличная война» дойдет и до Ростова-на-Дону. Ведь криминогенная обстановка на Дону сейчас обострилась, как никогда. А где же профилактическая работа с молодежью? Легче всего упрятать молодого человека за решетку, вырастить из него криминального авторитета. Какой выход? Он прост. За каждое такое липовое дело должен нести персональную ответственность тот, кто возбуждает незаконные дела.
Официальная статистика говорит о том, что почти половина осужденных – это невиновные люди. И, что самое главное, все об этом говорят, но никто ничего не делает. Кто же «выкашивает» нашу молодежь? Задумайтесь об этом, господа. Россия не выживает, ее уничтожают.
Был в свое время с делегацией журналистов в Чечне. Там нас пригласили заночевать у коллеги. Просторный двор, большой дом для семьи, где пятеро детей. Проговорился хозяин: «Курс и установка Кадырова – многодетность. В семье как минимум должно быть три ребенка. Тогда и льготы получишь». И я видел эти многодетные семьи. Но это было лет семь назад. А что сейчас там, я не знаю. Хотя, если судить по газетам, в Чечне создано монолитное общество, которое гордится своей маленькой республикой. Чего нельзя сказать о молодежи, живущей в селах и городах других регионов России.
Вернемся, однако, к Феликсу Аса-нову. Мне не дает покоя вопрос, почему этих мальчиков судили в окружном военном суде? Вернулись вышинско-бериевские тройки? Понимаю, что у Генерального прокурора и председателя Верховного суда большие полномочия. Но что-то не клеится с тем, что я встречаю в повседневной жизни. Уже несколько лет я добиваюсь, чтобы все иски в отношении меня и издания, которым руковожу, рассматривались в судах другого региона. Но понимания ни в Генеральной прокуратуре, ни в Верховном суде не встречаю. А сколько уже писано-переписано о том, что к провокации, в результате которой я оказался в
СИЗО-1, имеет прямое отношение председатель Ростовского областного суда Виктор Ткачев? Тщетно!
Зато в деле Феликса Асанова все правовое звено сработало, как часы. Читаю определение Верховного суда РФ по определению подсудности от 3 апреля 2012 года. Заседала тройка судей. Вот что они в обоснование пишут: «Из ходатайства заместителя Генерального прокурора РФ от 27 марта 2012 года следует, что 2 ноября 2011 года сотрудниками МО МВД России «Баксанский» обнаружен тайник, в котором находились огнестрельное оружие, боеприпасы, а также микрокарта памяти…». При осмотре этой микрокарты был обнаружен файл, в котором якобы имелись сведения, свидетельствовавшие о том, что боевики планировали посягательства на жизнь ряда высокопоставленных должностных лиц Кабардино-Балкарской Республики. Данные обстоятельства подтверждаются приложенными к ходатайству замгенпрокурора РФ документами.
А вот что написал в апелляционной жалобе на это определение адвокат Дудаев: «В основание для принятия решения об изменении территориальной подсудности послужила переписка правоохранительных структур КБР с военными, обнаружившими тайник, в котором, наряду с оружием, была и микрокарта. Судом она не обозревалась и не оценивалась. Что, в свою очередь, вызывает сомнения в ее достоверности».
Затем следует другая странность. Уголовные дела по приготовлению убийства ряда высокопоставленных должностных лиц республики были возбуждены спустя четыре месяца после находки смертоносного тайника в пойме реки Баксан. Узнаю почерк наших правоохранителей. Опять же из своего горького опыта. Вот так лжесвидетели оговорили меня: дес-кать, пусть посидит за решеткой, пока не поумнеет. Вот и идет лжепереписка наверх и обратно. Никто не хочет уличить провокаторов в этом заказном и пустяшном деле. Спихивают друг на друга – ответственность на себя никто не хочет взять.
Вот и в деле Асанова далеко не все чисто, да и логики нет никакой. Из документов следует, что московских начальников испугала информация о приготовлении убийства высокопоставленных чиновников КБР. Но причем здесь Асанов и его товарищи? Если они виноваты, сажайте в тюрьму. Но за что же сажать в тюрьму невиновных ребят? А в это время глава Ингушетии Евкуров объявляет амнистию для «лесных братьев», орудующих на территории республики. До этого Кадыров простил боевиков, у которых руки по локоть в крови. Бандитов, значит, прощать можно. А тех, кто еще не стал на этот путь, надо сажать в тюрьму. Странная логика. С другой стороны, здесь, на мой взгляд, наши доб-
лестные полицейские поставят очередную «галочку» по раскрытию экстремистской ваххабистской организации. Но кому от этого польза?
В заключение хотелось бы сказать вот о чем. Вся группа осужденных по этому не совсем простому уголовному делу обратилась с жалобой в надзорную инстанцию. Хотелось бы, чтобы Военная коллегия Верховного суда РФ вникла бы в суть дела, разобралась бы и дала оценку каждому эпизоду. Еще раз повторюсь. Феликс Асанов говорил со мной откровенно. И я ему верю. Он еще не потерян для нашего общества. Он согласен понести наказание за незаконное хранение нарезного оружия. Но руководителем банды он быть не согласен. Хотя ему это и приписали судебным приговором. Делаю вывод, что, может быть, такие «повышения» в преступной иерархии и плодят разногласия, причем кровавые, в нашей стране. Надо что-то менять. И в первую очередь судебную систему.
Следует судьям и полицейским уяснить, что тюрьма не исправляет, а лишь калечит. Причем на всю оставшуюся жизнь.
