Дочь ветерана Великой Отечественной войны столкнулась с непробиваемой стеной чиновничьего равнодушия. При жизни защитница Отечества не успела получить положенное ей жилье. И после смерти ростовские чиновники отказались уважить память Красовской Марии Викторовны.
Обещанного годами ждут
Мария Викторовна Красовская 1919 года рождения, участник Великой Отечественной войны, переехала в Ростовна-Дону в 1998 году из Житомира (Украина). Преклонный возраст и состояние здоровья уже не позволяли ей себя обслуживать, а в Ростов-на-Дону проживала ее дочь Людмила Щербань и сын Виктор Яворский.
Свою квартиру в Житомире Красовская продала в 1999 году, взамен купила садовый участок с недостроенным домом в садовом товариществе «Вираж» в Октябрьском районе. Спустя несколько лет этот участок со строением она подарила своему сыну. С июня 2004 года по июнь 2005-го Красовская проживала в семье сына, но в 2005 году Виктор скончался. Его смерть Мария Викторовна переживала тяжело. На острую, тяжелую психотравму отреагировала свойственным ее болезни тяжелым обострением – сосудистым кризисом.
Отношения с родственниками – внуком и невесткой – складывались, мягко говоря, не породственному. В описанном состоянии 17 мая 2005 года Красовская обратилась за медпомощью в поликлинику № 16 Ростова-на-Дону. И именно в этот день ее внук Николай Яворский и его мать повели больную женщину к нотариусу. Этот поход был роковым. Нельзя с уверенностью сказать, понимала ли Яворская, что она делает, но она подписала отказ от причитающейся ей части наследства в пользу внука. Вскоре после этого, по словам Людмилы Щербань, из квартиры пожилую женщину домой не пустили, а замки поменяли. И начались судебные тяжбы. Единственным соратником пожилой женщины в них была ее дочь – Людмила Щербань.
В октябре 2005 года Красовская обратилась с исковым заявлением к Николаю Яворскому в Ворошиловский районный суд о признании сделки отказа от наследства недействительной. Суд то удовлетворял ее требования, то склонялся на сторону ответчика. Был даже эпизод, когда, рассматривая в кассационной инстанции два дела по иску Красовской к Яворскому, судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда вынесла два прямо противоположных решения. Так, определением от 11.12.2006 г. коллегия оставила без изменения решение Ворошиловского райсуда, указав при этом, что истица имела право на обязательную долю в наследстве, а ст.1158 ГК РФ запрещает отказ от обязательной доли. Руководствуясь данным выводом суда, Красовская подала еще один иск к Яворскому о признании отказа от наследства недействительным по причине недопустимости такого отказа в силу ст.1158 ГК РФ. Ворошиловский районный суд оставил эти требования без удовлетворения, и в Ростовском облсуде это решение было оставлено в силе. При этом судебная коллегия сделала вывод о том, что Красовская не имеет права на обязательную долю в наследстве в соответствии со ст. 1149 ГК РФ, поскольку наследование осуществлялось по закону, а завещания не было. Судебная коллегия на этот раз руководствовалась тем, что при наследовании по закону правила, касающиеся обязательной доли в наследстве, не применимы.
Измученная бесконечными судами, 17 августа 2010 года женщина умерла. Распоряжением администрации РО от 07 сентября 2010 года «О пофамильном распределении средств по обеспечению жильем ветеранов» Красовской были распределены денежные средства в размере 982800 рублей – на приобретение жилья. Распоряжение Ворошиловской администрации о снятии Красовской с учета граждан, нуждающихся в жилье, было вынесено 19.12.2010 г., то есть намного позже распределения средств.
Два года Любовь Щербань пытается выяснить, куда ушли деньги, выделенные ее матери, как ветерану войны. Для чего умершую 14 июля 2010 года Красовскую внесли в Распоряжение администрации РО от 7 сентября 2010 г. № 151 на предоставление субсидии? Информация о том, что Мария Красовская умерла, не поступила и в администрацию Президента. Об этом свидетельствуют продолжающие приходить поздравления ветерану с Днем Победы! Выделенные ветерану деньги после ее смерти не выданы и близким родственникам защитницы Отечества. Почемуто и областную прокуратуру не интересует вопрос, куда подевались бюджетные деньги.
Цена памяти
Исключительно по вине суда, правоохранительных органов, волокиты чиновников администрации Ростова-на-Дону и правительства Ростовской области при рассмотрении обращений ветерана войны, бездушное отношение к судьбе человека, последние годы своей жизни Красовская Мария Викторовна вынуждена была проживать в х. Старый Куринский Апшеронского района Краснодарского края в летнем флигеле без удобств. Мария Викторовна была похоронена на хуторском кладбище.
Людмила Ефимовна Щербань переживает, что здоровье в последние годы стало ее подводить, да к болячкам добавилось еще нелепое ДТП, когда на остановке ее сбил автомобиль, и в скором времени вообще не сможет ездить навещать могилу матери. А допустить мысль, что могила самого родного и дорогого человека на земле порастет бурьяном и будет всеми забыта, не дает ей покоя. Да к тому же и сама Мария Викторовна просила дочь похоронить ее рядом с сыном – Виктором Яворским. Кроме того, как выяснилось, кладбище в х. Старый Куринский находится в зоне затопления.
И опять пошла Людмила Ефимовна по чиновничьим кабинетам. Только теперь с просьбой разрешить ей перезахоронить мать на Северное кладбище Ростова-на-Дону рядом с могилой Яворского. Уже зная по личному опыту, как трудно любой вопрос решить «на местах», Людмила Щербань с этим вопросом сразу обратилась к президенту РФ (тогда Д. Медведеву). Как и следовало ожидать, обращение было передано для решения в правительство РО. Оттуда оно было направлено в администрацию Ростова-на-Дону, где и растворилось среди других обращений, жалоб, претензий. Так и не дождавшись ответа, Людмила Ефимовна спустя полгода снова обращается в правительство области и ростовскую городскую администрацию. Откуда ее обращения отправляются в МУ «Департамент ЖКХ и энергетики» и военный комиссариат Ростовской области.
Военкомат помочь разрешить вопрос отказался сразу, сообщив, что у них «оснований для оплаты перезахоронения участника Великой Отечественной войны Красовской М.В. в настоящее время не имеется». Но ведь не деньги просила у военного комиссара Людмила Щербань. Ей нужно было получить официальное разрешение на перезахоронение своей матери, ветерана войны. Должен ли этим вопросом заниматься военкомат чиновники, вникать, видимо, не стали, раз ветеран войны, значит это вопрос военных начальников.
В департаменте ЖКХ тоже ознакомились с просьбой дочери Красовской Марии Викторовны. Их ответ был таким: «тело Красовской М.В. не может быть эксгумировано и бесплатно (опять они про деньги! – Прим. авт.) перезахоронено в могилу к Щербань И.В. (такой могилы нет! Сын Людмилы Щербань, слава Богу живет и здравствует. – Прим. авт.) на кладбище Ростова-на-Дону, так как заявительница не имеет права распоряжаться местом захоронения ее сына».
После такого ответа, Людмила Ефимовна повторно обратилась в администрацию города с просьбой о разрешении перезахоронить мать на аллее ветеранов Северного кладбища Ростова-на-Дону. Ответ Щербань получила опять из ростовского Департамента ЖКХ и энергетики, в котором, правда извинились перед ней за досадную ошибку, допущенную из-за того, что копия обращения «была нечитаемой», но в решении вопроса перезахоронения опять таки отказали в связи с тем, что «тело Красовской М.В. не может быть эксгумировано и бесплатно перезахоронено на аллею ветеранов Северного кладбища г. Ростова-на-Дону, даже учитывая то, что она является участницей Великой Отечественной войны». Но Людмила Щербань не просила у чиновников бесплатного перезахоронения, она просила лишь дать разрешение и выделить место на кладбище!
Очередное обращение к президенту было перенаправлено в правительство Ростовской области и администрацию Краснодарского края. В Ростовской области на обращение Щербань уже не отреагировали никак. А из департамента ЖКХ Краснодарского края Людмила Ефимовна получила разъяснения, где и какие справки ей надо собрать, чье разрешение получить для проведения эксгумации и перезахоронения. Людмила Щербань была несколько удивлена тем, как ей без проволочек и безосновательных отказов в разных краснодарских ведомствах удалось быстро получить необходимые документы.
Имея все нужные справки на руках, Людмила Ефимовна позвонила замдиректора МУ «Департамент ЖКХ и энергетики» Усикову и спросила, могут ли теперь ей дать разрешение и выделить место на Северном кладбище для перезахоронения тела? В ответ на «просительницу» обрушилось: «кто вам дал справки?!»; «мест на кладбище нет, я вам ничего не обещал!»; «это дорого стоит!». Людмила Щербань спросила, сколько она должна заплатить? Абонент на другом конце провода бросил трубку. Любовь Ефимовна возмущается: «Почему они все время говорят про деньги? Я не прошу их оплатить расходы по перезахоронению!». После всех этих мытарств, непробиваемого чиновничьего равнодушия, откровенного «отфутболивания», Людмила Щербань надолго слегла, у нее отказали ноги. Почти два года она обивала чиновничьи пороги, с одной единственной просьбой, дать разрешение похоронить в Ростове мать. Она не просила денег, не просила помощи в перезахоронении. Почти два года она просила только разрешить исполнить последнюю просьбу матери – похоронить ее рядом с сыном. И в такой малости чиновники отказали ветерану войны. Людмила Ефимовна, понимая, что разрешить ее вопрос ростовские чиновники не в состоянии, позвонила в службу памяти Краснодара, где еще в сентябре 2010 года был заказан гранитный памятник защитнику Отечества Красовской Марии Викторовне, с просьбой установить памятник на могиле ветерана. В июле 2012 года памятник был установлен.
Покойная Мария Викторовна не должна обижаться на дочь, ведь ее последнюю волю, видит Бог, не дали исполнить ростовские чинуши. «Все отписки, которые я получала от руководителей различных ростовских ведомств – это лишь способ уничтожения человека. Когда читаешь их, появляется чувство, как будто тебя бросили в лужу грязи и ждут, когда ты, наконец, утонешь», – со слезами на глазах говорит Людмила Щербань.