То, что еще пока председатель Ростовского областного суда Виктор Ткачев является заказчиком моего полуторагодичного пленения, очевидно. Это подтверждается и материалами уголовного дела. Пошел он на этот шаг в надежде сломать меня, как журналиста, раскрывшего его «заслуги» на поприще личной наживы.
В предыдущих материалах писал подробнейшим образом об этих и других незаконных деяниях Ткачева. Повторяться не буду. Расскажу о новых преступлениях лиц, втянутых Ткачевым и начальником ГСУ ГУ МВД России по Ростовской области Бобелой в провокацию против меня.
Возьмем, к примеру, старшего следователя ГСУ Cветлану Уразову. 29 марта 2013 года она пришла в СИЗО-1 подписывать акт об окончании моего знакомства с материалами заказного уголовного дела. Мною и моими адвокатами был заявлен ряд письменных ходатайств. Прошел месяц, а ответа от Уразовой нет. И уголовное дело она до сих пор не передала в прокуратуру.
Чего испугались заказчики и исполнители? Думаю одного. Они поняли, что провокатор Козлов, на которого была сделана ставка, оказался «американским агентом», тесно сотрудничающим с их издательством, где за средства американцев постоянно печатает свои пасквили на первых лиц государства. А на очной ставке в присутствии Уразовой Козлов заявил, что в своей новой книге достанется и «банде Путина». Реакции со стороны следователя никакой. Как, впрочем, и на мои ходатайства, в которых я просил следствие провести проверку в отношении философского центра Козлова, его причастности к журналистской деятельности, является ли он спецкорреспондентом Госдумы РФ, офицером, воевавшим на острове Даманском и т.д.
Вместо Уразовой всю эту работу провели журналисты газеты «Уполномочен заявить». Ни один из вышеперечисленных «титулов» Козлову не принадлежат. Он самозванец. Понятное дело, кто из прокуроров или судей найдет смелость взять на себя ответственность, чтобы стать на защиту борца с «бандой Путина».
Судья Политко из Новочеркасска под давлением Ткачева уже вынес решение в поддержку Козлова. Судя по его вердикту, оказывается, можно допускать такую наглость в адрес главы государства. Даже таким проходимцам и провокаторам, как Козлов. Представьте себе, если бы я, как редактор, напечатал бы в газете, к примеру, такие слова: «Судейская банда, возглавляемая Ткачевым…». Думаю, одной «клеветой» не обошлось бы. Верховный суд отреагировал бы мгновенно. В оправдание даже «чирикнуть» не успел, как оказался бы в тюрьме. Интересно, почему председатель Верховного суда России Лебедев молчит в отношении правового разгула Ткачева? Видимо, ждет, пока вся эта провокационная история, организованная Ткачевым, дойдет до Путина.
Естественно, Ткачев и Бобела своими руками ничего не делают. Для этого у них есть преданные исполнители. Как правило, в эту команду попадают те, кто серьезно скомпрометировал себя по службе. Например, кто-то попался на уголовно наказуемом деянии, а Ткачев или Бобела помогли выкарабкаться из этого «дерьма». С условием, конечно, – выполнять все поручения этих должностных лиц.
Здравому смыслу не поддается
Взять ту же Уразову. Она ведь прекрасно понимала, что заказное дело в отношении меня рано или поздно развалится. Но она с покорностью выполняла незаконные требования Ткачева и Бобелы. На мое единственное жилье наложила арест. Арестовала также мою военную пенсию. Пыталась запретить мне публиковать свои материалы в газете «Уполномочен заявить». Странным образом из материалов уголовного дела исчезают четыре видеокассеты, записанные на спецаппаратуре. Самое странное то, что из личного дела Уразовой исчез оригинал диплома об окончании Северо-Кавказской академии госслужбы.
Как мне стало известно, она это высшее учебное заведение не заканчивала, а значит, не имела никакого права вести это уголовное дело. Разве Бобела об этом не знал? Еще как знал. Сейчас он всячески пытается скрыть совершенное Уразововй должностное преступление. И таких много. Бобеле я о них писал. До сих пор ответа за его подписью не получил. А может, эти жалобы до него не доходили?
Эта мысль мне пришла в голову, когда знакомился с очередным томом заказного уголовного дела. На одной из страниц я обнаружил постановление Уразовой от 27 апреля 2012 года. Бобела не рискнул его подписывать, заставив это сделать своего заместителя Яковлева. В указанном выше постановлении всего два странных пункта. В первом из них они просят Ленинский райсуд города Ростова-на-Дону наложить арест на бандероли, посылки, почтовые и телеграфные отправления обвиняемого Толмачева Александра Михайловича и предназначенные для него, а также о производстве их осмотра и выемки. Во втором просят обязать начальника учреждения ФКУ СИЗО-1 задерживать указанные почтово-телеграфные отправления и незамедлительно уведомлять следователя Уразову.
Это незаконно вынесенное постановление Уразова направляет и.о. председателя Ленинского райсуда города Ростова-на-Дону Бандовкину. Тот отписывает бумагу судье Веремеенко, которая своим постановление от 5 мая 2012 года узаконила этот несуразный процессуальный документ. Ладно, Уразова, которая понятия не имеет о юриспруденции. Но о чем думала судья Веремеенко, подыгрывая им? Не думаю, что она в свои зрелые годы не знала таких элементарных правовых истин. То, что она узаконила, было бы уместно при моем нахождении на свободе. Да и то на время следствия. В этом случае вся моя почтовая переписка подлежала бы контролю со стороны следователя. Такое постановление можно было бы направить в почтовое отделение. И тогда Уразова, получив оттуда сообщение, с чистой совестью, при понятых и составлении акта изъятия, могла бы проводить необходимые процессуальные действия. Повторюсь, все это при условии, если я нахожусь на свободе. Но как они могли дойти до того, чтобы установить цензуру в СИЗО-1, да еще обязать начальника следственного изолятора участвовать в этом беззаконии, здравому смыслу не поддается.
Насколько мне известно, начальник СИЗО руководствуется Федеральным законом «Содержание под стражей подозреваемых, обвиняемых в совершении преступлений». Так вот, в ст. 21 названного закона сказано, что «предложения, заявления и жалобы, адресованные прокурору, в суд или иные органы государственной власти, которые имеют право контроля за местами содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых, Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации, в Европейский Суд по правам человека, цензуре не подлежат и не позднее следующего за днем подачи предложения, заявления или жалобы рабочего дня направляются адресату в запечатанном пакете».
В моем понимании, нарушение закона – это уже преступление. И Уразова со своими подельниками его совершила. У меня есть сведения, что данная корреспонденция проходила через ее руки. Теперь мне понятно, почему я не получил ответа на двадцать своих заявлений в следственное управление СК России по Ростовской области, более пятнадцати заявлений в областную прокуратуру и столько же заявлений в ГУ МВД РФ по РО. Могу предположить, что они уничтожались следователем Уразовой.
Сидя в изоляции, трудно узнать, дошел или не дошел тот или иной документ до адресата. Здесь регулярно приходят работники спецчасти и называют номер исходящего документа, дату его отправления. А дальше жди ответ – придет или не придет. Те, к кому обращался, могут и не ответить. А могут и ответить – но это на их усмотрение.
Независимых судей нет
Приведу такой пример. В середине февраля 2013 года в Пролетарский районный суд города Ростова-на-Дону я отправил жалобу в порядке статьи 125 УПК РФ о незаконных действиях сотрудников полиции Центра по противодействию экстремизму при проведении оперативно-розыскных мероприятий. Хотел в судебном порядке выяснить, чем руководствовалось данное подразделение, когда нарушало мои конституционные права на тайну переговоров. И как должностное лицо по фамилии Корнеев могло меня, честного гражданина своей страны, ветерана боевых действий, причислить к числу активных участников националистической организации, который издает на своей типографии и распространяет литературу экстремистского характера. Хотел в глаза посмотреть безумцам, придумавшим этот бред.
Испугавшись разоблачения, провокаторы этого заказного уголовного дела в отношении меня приняли все меры, чтобы заявление в суд не дошло. Через месяц делаю в Пролетарский райсуд Ростова запрос: что с моей жалобой в порядке статьи 125 УПК РФ, и почему она не рассмотрена в отведенные законом сроки? Через двадцать дней председатель Пролетарского райсуда Ростова Бондаренко соизволил ответить, что данное заявление к ним не поступало. В СИЗО-1 настаивают, что они отправили данный документ. В качестве доказательства показали учетную карточку, где фиксируется любой исходящий документ. Моему представителю пришлось нарочным везти в суд копию «потерянного» заявления.
Заявление приняли, зарегистрировали, обещали сообщить дату судебного разбирательства. Не сообщили. Пришлось моему представителю снова ехать к господину Бондареву. То, видимо, посоветовавшись с Ткачевым, дал ответ: «По всей видимости, в заявлении будет отказано, так как ответчик расположен не в зоне Пролетарского суда. Жалоба вернется заявителю».
У меня сложилось впечатление, что Бондарев, как говорится, не дружит с законом. Хочется ему напомнить, что в статье 125 УПК РФ сказано, что жалобы на действия должностных лиц, осуществляющих ОРД, рассматриваются тем судом, где дислоцируется оперативно-розыскной орган. А Центр по экстремизму находится на улице Сарьяна (Пролетарский район города Ростова) – значит это их клиенты. Это же подтвердили и в ЦПЭ.
Интересная история произошла и в Кировском районном суде Ростова, куда я направил исковое заявление о защите чести и достоинства. Ответчицей была судья облсуда Водопшева, которая 31 мая 2011 года вынесла бредовое постановление № 1132 о том, что якобы я издаю и распространяю литературу экстремистского характера, являюсь активным участником националистической организации. Не разобравшись, как того требует закон, судья сделала вывод, что в моих действиях усматриваются признаки серьезных преступлений, предусмотренных рядом «тяжелых» статей УК РФ. Исходя из своих умозаключений, Водопшева дала разрешение ЦПЭ на прослушивание моих телефонных переговоров в течение 180 суток.
Кировский суд мне в иске необоснованно отказал. На действия судьи написал частную жалобу. Она до Ростовского областного суда не дошла. В конце концов, пропавший документ нашелся. Всю ответственность за ее задержку взяла на себя секретарь суда Курочкина. Пообещала нарочным отправить мою жалобу в областной суд. Вскоре мне сообщили, что слушание моей жалобы состоится 25 апреля 2013 года. Как судьи вышестоящего судебного органа обоснуют бездействие судьи Кировского района города Ростова Сухомлиновой, не знаю. Знаю точно, что в иске мне откажут.
После того, как мой представитель побывал в судах, мне окончательно стало ясно, что без участия Ткачева ни одно мое заявление рассматриваться не будет. А если и будет, то формально. Им плевать на сроки, установленные законом. Меня коробит, когда судьи начинают бравировать своей независимостью. Однако в Ростовской области таковых нет. И я им это доказал. В моем журналистском багаже есть два постановления ростовских судей, в которых они отразили свою зависимость от Ткачева.
«Что вы тут правды добиваетесь…»
Если говорить о формальности, то она царит и в следственном управлении СК России по Ростовской области, которое возглавляет генерал юстиции Попов. Лично ему отправил десяток заявлений на возбуждение уголовных дел не только на ложных доносчиков, но и на тех исполнителей, которые пленили меня. Всего лишь раз приходил следователь, и то на двадцать минут. Больше из СУ СК РФ по РО никто не приходил.
Возможно, и в следственное управление Уразова перекрыла доступ моим заявлениям. Прошу представителя взять выписки моих заявлений на имя Попова. Долго не выдавали. Затем дежурный дал входящие номера некоторых из них и даты отправления в прокуратуру Ростовской области. Зачем их было туда отправлять, если многие из них были подведомственны СУ СКР по РО? В списке, который выдали моему представителю, оказались не все мои жалобы и заявления. Попросили этот лист заверить и зарегистрировать в журнале выдачи документов. Дежурный замахал руками: «Скажите спасибо, что это дали! Шеф лично запретил выдавать по Толмачеву заверенные документы».
Третьим пунктом остановки моего представителя было ведомство Бобелы. В Главном следственном управлении ГУ МВД РФ по РО у самого Бобелы не удалось выяснить, почему он не поставил своей подписи ни под одним ответом на мои жалобы и заявления. А всю ответственность за фабрикацию материалов уголовного дела возложил на своего заместителя Яковлева, Бурдову, Уразову. Откровенного разговора не получилось. Я еще раз убедился в том, что ГСУ – эпицентр заказного уголовного дела в отношении меня. Когда мой представитель попросила письменные ответы на поставленные вопросы, то и.о. начальника отдела следственной части ГСУ Бурдова вспылила: «Что вы тут ходите, правды добиваетесь? Хотите очередную жалобу в Москву написать? Пишите. Ответы вам напишем мы, а не Москва». – «А чем вы руководствуетесь, когда готовите эти липовые ответы?», – поинтересовался мой представитель. – «Своими умозаключениями», – не задумываясь, ответила Бурдова. – «А в угоду кому?». – «Сами догадывайтесь. Судьба Толмачева в его руках».
Вот до чего дожились. Судьба человека стала зависеть не от буквы закона, а от случайных людей, попавших на руководящие должности. И еще мне непонятно вот что. Я много раз писал в СУ СКР по РО Попову, прокурору Ростовской области Баранову о том, что лжедоносчик Козлов через американские издательства поливает грязью президента страны Путина, но воз, как говорится, и ныне там. А ведь оскорбительные высказывания «иностранного агента» Козлова имеются в материалах уголовного дела и их легко проверить. Но ни Попов, ни Баранов, ни Бобела не хотят исполнить то, что им предписано законом и должностными инструкциями.
Ну почему у нас, в России, чиновники начинают «шевелиться» только после отмашки из Кремля. Прямая линия с президентом Путиным в этом еще раз убедила. По жалобам, высказанным гражданами, сразу же (прямо во время разговора с главой государства) возбуждались уголовные дела. А почему этого не делали те же следователи и прокуроры раньше?
Вот и в моем заказном уголовном деле, кажется, всем все ясно. Но почему-то и глава следственного ведомства Попов, и прокурор области Баранов, и начальник ГСУ Бобела бездействуют, даже не пытаясь пресечь преступления, которые организовали в отношении меня заказчики. Выходит, тоже ждут отмашки из Москвы, проявляя служебную трусость и профессиональную несостоятельность. Да, с такими руководителями в синих генеральских мундирах мы еще долго будем наводить порядок в нашей многострадальной стране.