Часть 1
В большой гуфсиновской писульке, именуемой «Заключение об определении места отбывания наказания осужденного Толмачева А.М.» основаниям, указанным в законе, посвящено только две строчки: «…Данные действия неоднократно вызывали недовольство в среде осужденных, содержащихся в учреждениях Ростовской области. В адрес Толмачева А.М. высказывались угрозы физической расправы со стороны лиц, содержащихся в учреждениях Ростовской области». Если перевести на обычный разговорный, то некие действия Толмачева А.М. вызвали недовольство осужденных, и уже в отместку за эти действия осужденные пообещали расправиться с Толмачевым.
Что за «данные действия»? Оказывается, «…Толмачев А.М. должных выводов не делал, продолжая умышленно вступать в конфликты, как с представителями администрации, так и с лицами, содержащимися под стражей».
Вопросы:
1. Какие действия — конфликты с лицами, содержащимися под стражей, или конфликты с администрацией, вызвали праведный гнев осужденных в учреждениях Ростовской области. То есть, не подозреваемых, обвиняемых и подсудимых, а именно осужденных.
Вы только представьте себе эту «картину маслом», как какие-то осужденные режут себе вены и голосят: «..Толмачеву пасть порвем за наших начальничкОв».
Такое может быть только в кинЕ — «Комедии строгого режима-2».
Значит, остаются конфликты Толмачева А.М. с лицами, находящимися под стражей СИЗО.
Обратите внимание на логику в Заключении:
— Толмачев конфликтует с кем-то из подсудимых или подозреваемых в СИЗО;
— об этом узнают ОСУЖДЕННЫЕ, содержащиеся в других учреждениях РО;
— осужденные (во множественном числе) высказывают угрозы в адрес Толмачева А.М.
Эти угрозы осужденных из учреждений Ростовской области должны были быть зафиксированы.
Иначе, получается, что угрозы мифических осужденных, содержащихся в учреждениях Ростовской области, были придуманы майорами и генералами.
Чтобы доказать свой тезис об осужденных, угрожавших Толмачеву А.М. физической расправой, в качестве доказательства представитель ГУФСИНА представил в суд следующие бумаженции:
1) 2 объяснения осужденного Подымкина Алексея Алексеевича — от 18 января 2014 г. и от 17 марта 2015 г.
2) 2 объяснения осужденного Мамонтова Валерия Степановича — от 18 января 2014 г. и от 17 марта 2015 г.
3) рапорт оперуполномоченного В.А. Головешкина от 17 марта 2015г.
4) акт отказа Толмачева А.М. от объяснения по поводу угроз со стороны спецконтингента от 18.01.2015 г.
5) рапорт о/у СИЗО-1 Ермолаева А.А. начальнику СИЗО (без даты).
6) рапорт начальника СИЗО-1 С.В.Кручинина начальнику ГУФСИН по РО Смирнову С.Ю.(без даты).
Что следует из этих объяснений, написанных как под копирку? Что два осужденных, проводя уборку в сборном отделении СИЗО-1 г. Ростов-на-Дону, одновременно услышали, как двое подследственных ссорятся и один из них, предположительно, кавказской национальности, угрожает физической расправой «некоему Толмачеву».
Ох, уж эти лица кавказской национальности! Что бы делали без них наши правохоронители! Как только нужно показать на кого-то пальцем, то, как рояль в кустах, тут же появляются эти самые неустановленные лица кавказской национальности.
А откуда Подымкин и Мамонтов узнали, что неустановленное лицо кавказской национальности угрожает именно Толмачеву? Этот неустановленный кавказец показывал пальцем и говорил Мамонтову и Подымкину: « Смотрите и слушайте. Вот этот человек — Толмачев. Я сейчас ему угрожать буду». Или Толмачев им сам представлялся? «Я — Толмачев. Мне сейчас будут угрожать физической расправой!». Бред да и только!
В судебном заседании представителю ГУФСИН был задан вопрос: «В СИЗО-1 одновременно содержалось два Толмачева — Александр Михайлович и Николай Арнольдович. Если кавказец угрожал «некоему Толмачеву», то почему в СИЗО-1 решили, что угрожали именно Александру Михайловичу, а не Николаю Арнольдовичу?»
Представитель ГУФСИН тут же на другое судебное заседание притащил рапорт Головешкина, который спустя 1 год и три месяца, 17 марта 2015 г., устно побеседовал неизвестно с кем и выяснил, что 18.01.2014 г. угрожали именно Александру Михайловичу. Как он нашел это лицо кавказской национальности?
Следующий мой вопрос также не остался без ответа: «Толмачев никогда не говорил, что ему какой-то незнакомый кавказец угрожал физической расправой. Толмачеву сообщили о том, что ему кто-то угрожал?». Чудесным образом на следующее судебное заседание появился акт от 18.01.2014 г., о том, что Толмачев А.М. отказался от объяснения по поводу угроз от спецконтингента.
Интересно, есть ли какой-нибудь вопрос, на который у представителя ГУФСИН не найдется ответа?
Прошу помощи у читателей: давайте все вместе поймаем гуфсиновцев на брехне. Жду Ваших вопросов представителю ГУФСИН.
(продолжение следует)
