Здоровым в тюрьме тяжело, а каково инвалидам? За почти 4 года изоляции всяких видел: и безруких, и безногих, и слепых. Они преступники. Так определил наш самый гуманный в мире суд. Чем руководствуются судьи при вынесении приговоров слепым и безногим? Явно не Конституцией РФ и даже не статьей 7 УК РФ, где черным по белому написано: «Наказание и иные меры уголовно-правового характера применяемые к лицу, совершившему преступление, не могут иметь своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства». Это теория. На практике же принцип гуманизма отсутствует напрочь. Процветает одна жуть и бездушие со стороны вершителей судеб людских.
Тридцатилетнему Игорю Егорову дали 10 лет и 2 месяца строгого режима. Осудили за наркотики, которые он никому и никогда не продавал. Употреблял сам, больше из-за адских болей в спине. После автомобильной аварии перенес ряд серьезных операций. Выжил чудом. О чем он потом пожалел.
Дурман приобретался в складчину. Оттягивались на квартире Игоря.
Курительную точку накрыли по наводке. После очередного кайфа двоих его «друзей» задержали недалеко от дома Игоря. Обкуренные кореша сразу указали адрес. В квартире при обыске нашли остатки зелья и прибалдевших от него друзей детства – Станислава Жукова и Игоря Егорова. Они и не скрывали своей причастности к найденному. Рассказали все без утайки. От сбыта только отказались, но следствие не устраивали одиночки, им нужна была группа лиц и крупный размер наркотического вещества. Не доказали, но в обвинительном заключении «забили» именно эти пункты статьи 228.1 УК РФ.
После передачи дела в суд наркокурильщикам предложили сделку. Они на нее клюнули, чтобы избежать длительных сроков наказания. Игорь на сделку с совестью не пошел. Его сдали с потрохами. Результат такого предательства оказался плачевным для Игоря. Он получил 10 лет и 2 месяца строгого режима. А лжесвидетели в тюрьме побывали условно.
И все бы ничего, только вот осужденный Егоров прикован к постели. Он инвалид первой группы. В санчасти ИК-5 мы с ним и познакомились. История дикая с правовой стороны. И я, как журналист, не мог пройти мимо творящегося беспредела, пыток и издевательств над больным человеком.
Подсудимого принесли в зал судебного заседания на носилках вместе с заключением ВТЭК. Судья Новотроицкого городского суда по уголовным делам Ивлев ПавелАлександрович, к тому же заместитель председателя суда, равнодушно посмотрел на заключение ВТЭК, покрутил в руках инвалидный документ с мокрой печатью и указал рукой куда нужно уложить тело. Когда сдвинули лавки, он пошутил: «На гробик смахивает. Только вот крышки не хватает». Его раздирающий душу смех никто из присутствующих не поддержал (Согласно справке с сайта Новотроицкого горсуда – Ивлев П.А., до того как стать судьей, работал в милиции, даже был начальником райотдела. – Прим. А.И. Изучеевой).
Игорь с импровизированного ящика видел потолок и слышал бессвязную речь лжесвидетелей. Мучительные судебные разбирательства с носилочной доставкой подсудимого длились 3 месяца. И вот приговор. Судья объявил о взятии Игоря под стражу. Бездумный конвой исполнил требования председательствующего. На руках, которые в отличие от ног еще двигались, защелкнулись наручники. Осужденного отвезли в Новотроицкий изолятор временного содержания. А чтобы неходячий инвалид не сбежал, наручники надели и на ноги.
Томительное заточение без еды и туалета продлилось более 6 часов. Тело снова погрузили в машину, и под прицелом 2-х автоматчиков отвезли в СИЗО-2 г. Орска. Наручники сняли только в камере следственного изолятора. Соседи не очень обрадовались такому гостю. Уже пошли запахи нечистот. С каждым днем вонь усиливалась. К лежачему больному местные медики не подходили. Ухаживать было некому. По маленькому ходил под себя. С остальным у Игоря была проблема. Через 10 дней его раздуло. С трудом уговорили руководство СИЗО-2 о вывозе больного в городскую больницу. Там дали касторки, укол слабительного. Медики просили оставить больного до полного очищения кишечника. Охрана категорически была против. Спешили на праздник. Хорошо довезти успели до СИЗО-2. В камере случилось то, что и должно было случиться. Начало действовать слабительное. Сокамерники стучали в железную дверь. Но медики так и не появились.
Около месяца Игорь не мытый, пролежал в грязной и мокрой постели. В таком состоянии и привезли его в исправительную колонию № 5 г. Новотроицка. Здесь не очень обрадовались такому заключенному. Долго решали, куда его определить. Медики настояли на санчасти. Больные ИК-5 думали, что привезли подзаборного старого бомжа. Но когда отмыли и побрили, все убедились что перед нами молодой парень.
О том, что Игорь встанет на ноги, речи нет. Все прекрасно понимают, что в тюремных условиях ему не выжить. Открыто говорят: «Тебя привезли к нам умирать». Игорь показал мне свои бесчувственные ноги. Несколько раз проткнул иголкой икры ног. Даже не поморщился. Боли не ощущает. Икры ног выглядят как большой спустивший шар. Заметно, что выше пояса еще живое тело, руки двигаются. Иногда ими рукодельничает. Показал крышку на заварную кружку. Сам сделал ее из полиэтиленовых трубок из капельниц.
За Игорем закрепили 2-х зэков. Они ежедневно выносят Игоря в душевую. Моют и снова укладывают как малолетнего дитя в кровать. А чтобы не кричал от адской боли в спине и суставах, ему колют обезболивающие и снотворные уколы. Игорь больше спит.
Сейчас Егоров готовится к рассмотрению апелляционной жалобы. Дал согласие на личное участие. Будут рассматривать поданную жалобу в соответствии с ч.2 ст. 81 УК РФ (освобождение от наказания в связи с болезнью). Понятно, что весь тюремный срок он не выдержит. И здесь не он один должен бороться за свободу. Не думаю, что какая то из госструктур пострадает от того, что Егоров окажется вместо тюремной в домашней постели. Пока не поздно, его надо обследовать в специализированной клинике. Повторюсь, здесь в санчасти ИК-5 ему дают только обезболивающие уколы. Тело молодого парня дряхлеет. Все может решиться в августе. Игоря обязаны выпустить на свободу. Хотя бы из-за того, что его болезнь входит в перечень тех заболеваний, которые определило правительство России по освобождению заключенных. Но как на это отреагирует апелляционная инстанция Оренбургского областного суда, покажет время.
А пока… А пока Игорь настроен по-боевому. Главное, чтобы не разочаровался в людской доброте и судейско-тюремном гуманизме. И вспоминал тюремные пытки и издевательства как кошмарный сон. А мое в свою очередь пожелание – чтобы пережитые кошмары больше никогда не возвращались в его домашнюю постель. Подрастающая дочь должна, как ее отец твердой походкой идет по этой тернистой жизни. Удачи и здоровья тебе, страдалец!
P.S. Материал был готов до того, как Игоря увезли на судебное заседание. Надежды не оправдались. В Орском СИЗО Егоров провел больше месяца. Снова столкнулся с пытками и издевательствами. Неделю один пролежал в подвальной камере. Медицинской помощи никакой. Ухода тоже. Туалет в постель, под себя. Родным сообщали, что уход за их сыном постоянный, и он ни в чем не нуждается. Нуждался, еще как! По ночам рыдал от беспомощности. Разные мысли были. Но от последнего шага удерживала малолетняя дочь. Вот и терпел тюремное бездушие. На телемост с Оренбургским областным судом 2 сентября его грязного и вонючего вынесли на носилках. Благо, что видеокамеры не передают зловонного запаха, а то судьи разбежались бы сразу. Выслушав защитника и инвалида, они пришли к выводу, что Егоров и дальше должен угасать в тюремной постели. После судебного заседания, инвалид еще 20 дней провел в мучительном ожидании отправки на постоянное место отбывания наказания в ИК-5. Мы снова с ним встретились в санчасти исправительной колонии. Конечно, здесь ему лучше, чем в тюремной камере. Гуманизм присутствует, но медикаменты и специалисты, которые могли бы Игоря поставить на ноги, отсутствуют. Вся надежда на Верховный суд РФ. Может там найдутся трезво оценивающие обстановку судьи? А то получается своеобразная тюремная эвтаназия. На одних обезболивающих таблетках и уколах Игорь долго не протянет. Разложение внутренних органов неизбежно. Но вот беда, на эвтаназию согласия Игорь не давал.
Александр Толмачев, незаконно осужденный боевой офицер