Японская штучка и концлагерная дрючка

Первый раз автоматический японский тонометр в системе ФСИН я увидел в СИЗО-1 города Ростова-на-Дону. Обход заключенных делал сам начальник Сергей Саранцев. Когда он зашел к нам в камеру, первым делом спросил: «Как здоровье?». – «Слабость. Надо бы давление измерить», — говорю ему. Саранцев повернулся к сопровождавшим его подчиненным и, обращаясь к бомжеватого вида мужчине в белом халате, тут же поставил ему задачу немедленно исполнить данную медпроцедуру. Бомжеватый мужчина оказался фельдшером. Мы с ним поднялись в процедурный кабинет. Он начал рыться в шкафу, столах. Спрашиваю его:

– Что мы ищем?

– Прибор, чем измерять давление будем.

– Так вот же он, лежит на тумбочке.

Фельдшер взял небольшую пластмассовую коробочку и стал ее вертеть в руках:

– Это не то. Где груша для накачки воздуха?

– Так он же автоматический

– Нет, я с этой электроникой не работал. Вот придет начальница, пусть она этим прибором замеряет. А я по старинке буду все делать.

Прибора с грушей мы так и не нашли. Не знаю, что доложил Саранцеву фельдшер, но автоматический тонометр я опробовал на следующий день. Специалист, проводившая контрольный замер артериального давления, тут же прорекламировала иностранный прибор: «Чудесная и умная машина. Ее не обманешь.

Это было в 2012 году. Спустя три года, я снова столкнулся с японским тонометром. Но уже за 2000 км от города Ростова-на-Дону, в санчасти Новотроицкого лагеря смерти.

Знакомясь с обитателями тюремной лечебницы, увидел у одного больного на тумбочке точно такой прибор, какой я видел в СИЗО-1 города Ростова-на-Дону.

– А можно им воспользоваться? — спрашиваю у хозяина.

– Умеете пользоваться? Берите.

Разговорились. Оказывается, Иван Николаев приобрел его, чтобы контролировать свое давление. Местным врачам он не доверяет. Те постоянно занижают давление. Поэтому ведет отдельную тетрадь, куда заносит показания своего японского тонометра. Естественно, показатели разнятся и намного.

Стало интересно. Решил разобраться с погрешностями механического прибора. Утром иду в процедурную. Прошу медсестру измерить давление. Сразу обратил внимание на древность прибора. Сам тонометр ветхий, черная краска до белизны стерта, стекло болталось. Манжетка грязная, ее надо удерживать чтобы при накачке воздуха не раскрылась. Липучка не держит. С горем пополам удалось получить результат. Пока фельдшер складывала прибор в коробку, задал ей несколько вопросов:

– Сколько лет этому прибору?

– Ой, лет десять точно. А зачем это Вам нужно?

– Хочу его для редакционного музея приобрести.

– Но это Вам надо с начальством решать.

– А как часто этот прибор бывает в диагностической лаборатории на проверке?

– Вы что-нибудь полегче спросите. Не по адресу обратились.

Иду по адресу – в кабинет начальника санчасти Юшкиной Галины Павловны. Если коротко о ней – она прекрасный специалист, добрейшей души человек. Недавно ушла с должности. Не выдержала того беспредела, который творится в тюремной лечебнице. Все командуют, только не она. Юшкина была занята, но в приеме не отказала.

– Вот, пришел измерить давление.

– А почему не идете в процедурный кабинет?

– Там очередь, – соврал ей.

Новенький, хотя и механический прибор, показал 200/120.

– Галина Павловна, что будем делать? Я Вас обманул. В процедурной тонометр показал 160/90. Погрешность 40 единиц. Для каких целей вы этот медхлам держите?

– Финансирования нет. Вот и пользуемся тем, что есть.

– Видимо, этим прибором ни одного заключенного в гроб загнали?

– Вы знаете, я здесь уже работать не могу. Буду уходить с этой должности. Вопросы правильные, только задавайте их Холодовой, Васильеву. Меня они за вас душат. Сказали, чтобы через 10 дней выписала. Почему все вас так боятся?

– Они не меня, они правды боятся. А с древними тонометрами надо что-то делать. Четыре таких видел точно.

– Доложу начальству, от меня мало что зависит.

– Хорошо, будем контролировать давление японским тонометром, который есть у заключенного Николаева.

– За его прибор уже был нелицеприятный разговор у Васильева.

– Так он же сам дал разрешение на использование данного прибора.

– Вы плохо знаете Васильева. Он сегодня одно говорит, а завтра делает другое. Больше ничего не скажу.

Нас с Николаевым выписали из санчасти почти одновременно. Определили сразу на строгие условия содержания. Через неделю наш спасательный японский автоматический тонометр VA-668 у Николаева изъяли.

Как сказал начальник СУС ( строгие условия содержания ) капитан Василина, он выполнил приказ начальника ИК-5 Васильева. И мы снова подсели на старье. Такие приборы с погрешностями выгодны при водворении заключенных в ШИЗО, ПКТ, ЕПКТ. По показаниям этих приборов больных не бывает.

Как-то при очередном водворении меня в ШИЗО, Васильев вызвал зубного врача Нуркатова. Посовещавшись в кабинете, Нуркатов стал древним прибором измерять мне давление. Оно было 195/120. С таким показателем в ШИЗО не закрывают. Меня закрыли. Нуркатов подписал постановление Васильева. На прощанье он мне сказал: « Вот если этот прибор покажет инфаркт или еще что-нибудь, тогда может и будем разбираться. А пока он показывает возможность нахождения вас в ШИЗО».

Пока такие, как Нуркатов и Васильев, будут у руля хотя бы маленькой, но власти, ИК-5 еще долго будет нести дурную славу « лагеря смерти».

Оставьте комментарий