Очерки чеченской смуты
В предыдущей серии очерков мы рассказали о начальном этапе штурма Грозного 31 декабря 1994 года, о том, как на железнодорожном вокзале, а затем во время отхода был растерзан чеченскими боевиками сводный отряд 131-й отдельной мотострелковой бригады из Майкопа. В серии очерков, которые мы начинаем публиковать, читатель узнает, как проходила операция по освобождению столицы Чечни в январе 1995-го.
Общая «диспозиция» войск
Любая войсковая операция, как известно, начинается с планирования. Естественно, был разработан такой план и накануне штурма Грозного в первую чеченскую кампанию. Основными целями предстоящей операции, по словам тогдашнего начальника штаба СКВО генерал-лейтенанта Владимира Потапова, являлись президентский дворец и ряд административных зданий в центре чеченской столицы. Вот строки из его доклада: «В город необходимо войти с трех направлений и во взаимодействии со спецподразделениями МВД и ФСК захватить президентский дворец, здания правительства, телевидение, радио, железнодорожный вокзал, другие важные объекты в центре города и блокировать центральную часть Грозного и район Катаяма».
Руководители операции (по-видимому, полагаясь на известный афоризм Павла Грачева «одним парашютно-десантным полком за два часа») даже не предполагали, что за город могут вестись длительные бои. Тем не менее, как явствует из упомянутого доклада начальника штаба СКВО, «на случай активного сопротивления незаконных вооруженных формирований при вводе войск в город командованием Объединенной группировки было принято решение о создании в составе ударных группировок войск штурмовых отрядов». Штурмовой отряд, как правило, состоял из мотострелкового или парашютно-десантного батальона, усиленного танковой ротой или зенитными установками. В задачи таких отрядов входило блокирование кварталов, а иногда и создание прочных коридоров для продвижения войск с выставлением блокпостов вдоль маршрута движения.
Всем подразделениям, принимавшим участие в штурме Грозного, предписывалось брать под контроль только административные здания и категорически запрещалось занимать жилые дома и частные постройки, наносить им какой-либо ущерб. И, что самое интересное, действия на случай активного сопротивления со стороны противника не отрабатывались. Более того, огневое воздействие по жилым и административным зданиям полностью исключалось.
Если же говорить в целом, то к 31 декабря 1994 года общая «диспозиция» наших войск была такова. Предполагалось, что силы, задействованные в штурме (четыре группировки), начнут движение в Грозный по трем сходящимся направлениям: «Запад»; «Север» и «Северо-Восток»; «Восток».
Силы группировки «Запад» под командованием генерал-майора Валерия Петрука составляли два сводных отряда и два батальона. Два штурмовых отряда, которые формировала эта группировка, наступая в отведенной им полосе, должны были захватить железнодорожный вокзал, а в последующем, двигаясь в северном направлении, блокировать президентский дворец с юга. Однако уже в ходе операции на эту задачу были перенацелены штурмовые отряды группировки «Север», которой командовал генерал-майор Константин Пуликовский и куда входила 131-я бригада.
Здесь мы на некоторое время прервем общее течение повествования, чтобы рассказать о том, как повлияла на действие штурмовых отрядов группировки «Север» подобная «рокировка» боевых задач.
«Смотри на указатели!»
Вот что пишут авторы книги «Я – «Калибр-10». Штурм Грозного. Январь 95» Павел Милюков и Константин Яук: «Чтобы выйти к железнодорожному вокзалу, с улицы Маяковского необходимо было повернуть налево на улицу Рабочую. В голове колонны, справа и слева, прикрывая друг друга, шли танки… а вслед за ними – 3-я мотострелковая рота и остальная техника 1-го штурмового отряда. Если взглянуть на карту Грозного, можно заметить, что улица Маяковского образует довольно много перекрестков. На каком из них поворачивать к вокзалу, человеку, не знающему города, определить сложно. Старший лейтенант Юрий Морозов, командир танка… запрашивает у командира 1-го батальона Сергея Хмелевского, куда двигаться, на каком перекрестке повернуть. Ответ комбата поразил его своей простотой и непосредственностью: «Ты грамотный? Смотри на указатели!».
Но комбат Хмелевский не учел одну деталь. После прихода к власти Дудае-ва многие улицы и площади в городе были переименованы. Например, улица Советская стала улицей Идрисова, а улица Маяковского – улицей Шейха Мансура и т .д. Поэтому головные танки, а следом и вся колонна 1-го штурмового отряда проскочили нужный перекресток. Вот что рассказывает об этом сам старший лейтенант Юрий Морозов: «Вот почему мы тогда проскочили один квартал?! Рассказываю. Я вижу указатель «Вокзал». Налево – помню точно! Подхожу ближе, вижу: один перекресток налево, другой перекресток тоже налево. Я запрашиваю по связи: «Два перекрестка налево! На каком из них поворачивать?» А сам смотрю – перекрестки какие-то небольшие! Думаю: «Ну не может на вокзал такая дорога вести!». Мне говорят: «Там поищи железнодорожные пути!». Вижу – какая-то ветка идет. Я на нее повернул. А это, оказывается, тупиковый путь. Я доехал до тупика, развернулся. Хорошо еще, что «духи» тогда еще не сообразили, а то точно бы там нас пожгли!»
Развернувшись на 180 градусов, колонна снова стала «бродить» по микрорайону, примыкавшему к железнодорожному вокзалу, отыскивая нужный перекресток. Вот что значит воевать, не зная города.
«Мы метались по городу в поисках своих»
А вот еще пример. В музее 131-й мотострелковой бригады есть объяснительная записка о событиях 31 декабря 1994 года в Грозном командира танка рядового Дениса Шачнева, в которой он пишет: «Мы метались по городу в поисках своих, но видели только горящие, дымящиеся БМП и рядом лежащих солдат. Какой-то боец пытался нас остановить. Махая руками, он выбежал на улицу, но мы не остановились, понимая, что нас могут сразу расстрелять из гранатометов. Зная о том, что самое слабое место в танке – это трансмиссия, я рекомендовал механику, чтобы он задом загнал танк в какой-нибудь дом частного сектора, и мы смогли немного сориентироваться в обстановке. Укрывшись таким образом в какой-то лачуге, я по радиосвязи вышел на командира взвода старшего лейтенанта А. Суфрадзе. Он ответил на вызов. Я объяснил обстановку, сказал, что мы заблудились в городе, и спросил, что нам делать дальше. Суфрадзе попытался уточнить, где мы находимся. Я ответил, что не можем понять. Тогда он велел действовать по обстановке.
Мы вновь выехали на улицу. По ТПУ (танковое переговорное устройство. – Прим. автора) я крикнул механику, рядовому Д. Позднякову: «Увидишь любую военную машину – вставай ей в хвост! Она должна нас вывести либо к нашим, либо из города!». Не успел я договорить, как увидел в триплекс КШМ (командно-штабная машина. – Прим. автора), несущуюся по улице. Мы ринулись за ней, догнали и выехали на широкий и длинный проспект. Дима Поздняков пристроился за «кэшээмкой», как я советовал. Следуя по проспекту, я заметил, как нам навстречу двигалась неизвестная машина, и у нее среди бела дня горели фары! Разобрать, что это за машина, я не смог, поэтому начал замерять дальномером расстояние до вероятной цели. Дистанция – 800 метров, цель приближается! Мне почему-то показалось, что машина с зажженными фарами была похожа на САУ (самоходно-артиллерийская установка. – Прим. автора.). Обе машины были у меня в поле зрения. Неожиданно обстановка изменилась: из носовой части «кэшээмки» вверх взметнулось белое облако дыма – она сразу в кювет ушла, а корма осталась на дороге, так как дорожное полотно было немного выше тротуара. Кто подбил «кэшээмку» и откуда стреляли, не могу сказать – мы моментально развернулись и отошли с этого проспекта. Куда ехать – неизвестно, но и стоять тоже было нельзя».
Всего два эпизода. Но они весьма точно рисуют картину, сложившуюся на начальном этапе штурма Грозного.
Вернемся, однако, к теме нашего разговора. Плечом к плечу с группировкой «Север» действовали штурмовые отряды группировки «Северо-Восток» под командованием генерал-лейтенанта Льва Рохлина. И действовали, кстати, намного успешнее. Обходным маневром, оставляя в стороне центральные улицы, колонны этой группировки сломали сопротивление боевиков на внешнем и среднем оборонительных рубежах и, говоря военным языком, на плечах противника к 14.00 вышли к мосту через Сунжу, восточнее площади Орджоникидзе.
О действиях штурмовых отрядов группировки «Восток» под командованием генерал-майора Николая Стаськова мы расскажем в следующем очерке.
Продолжение следует.
Фото Юрия Пирогова