Как военный человек, прекрасно представляю, что такое плен, но захвачен я был не на войне. Лишили меня свободы судебно-полицейско-прокурорские структуры. В предыдущем материале я подробно рассказывал о бездарно оформленном обвинительном заключении. В какой суд его направят, мне не сообщили (узнал об этом из местных теленовостей). Сразу в Новочеркасский городской суд написал ходатайство о проведении предварительного слушания согласно статьи 229 УПК РФ, перечислил около десяти вопиющих нарушений, которые позволяют мне заявить о немедленном прекращении заказного уголовного дела и исключения их из числа доказательств подложных документов, представленных стороной обвинения. Попросил на новочеркасское судейство внимательно изучить «заказуху» и сообщить мне о дате проведения предварительного слушания.
Забегая вперёд скажу, что ни меня, ни моих родственников, ни адвокатов, как того требует УПК, Новочеркасский городской суд не оповестил. Перевозили в Новочеркасское СИЗО-3 тоже без всякого предупреждения. Благо, что работники «ростовского Централа» вошли в моё положение и дали достаточно времени на сборы. Думал, что снова меня повезут в столыпинском вагоне, как раньше доставляли из Новочеркасска в Ростов, но не рискнули. Видимо предыдущий железнодорожный репортаж им пришелся не по душе. Меня везли одного на оборудованной кондиционером «газели». Гнали с «мегалкой», доставили как особо опасного преступника за сорок минут.
Как и в декабре 2011 года, я оказался в новочеркасской тюрьме, встретили там с удивлением и сожалением, что так долго идёт издевательство над свободной прессой. Пока оформлялся и получал казённые постельные принадлежности, наступила глубокая ночь. Буквально в пять часов утра поступила команда собраться для поездки в суд. Вывозили в древнем автобусе, в который набили больше десяти человек. Когда он заводится, охрана выходит на улицу – дышать в салоне не чем. Арестантов, естественно, кислородом не балуют. До места назначения душегубка на колёсах двигалась минут тридцать-сорок. Один из полицейских охранников узнал, что я журналист, начал мне предлагать, чтобы я написал об этом допотопном транспорте. Вопросом, «на каком автомобиле передвигается начальник новочеркасской полиции?», вызвал усмешку всего состава охраны. Через час меня завели в зал судебного заседания.
По закону предварительное слушание было закрытым, народ в зал не пустили. Но в суд явились лжедоносчики Козлов, Погиба, Синянинов и Дегтярева. Судья Новочеркасского городского суда Кравченко не успел начать заседание, как заместитель прокурора города Новочеркасска Трофимов вскочил с места: «У меня есть ходатайство, прошу продлить Толмачеву срок содержания под стражей». Открыл обвинительное заключение и зачитал всем уже известные доводы моего незаконного пленения: находясь на свободе, могу скрыться от суда, уничтожить доказательства, помешать установлению истины по делу. Своего ничего не добавил и не раскрыл толкование каждого зачитанного плагиатского пункта. Пытался с адвокатом вдолбить председательствующему статьи 108 и 109 УПК РФ, где сказано, что приведенные обстоятельства должны быть реальными, обоснованными и подкрепленными достоверными сведениями. В ответ на это прокурор включил свой телефон и молча начал играть в игры. Судья тоже не стал утруждать себя, спросил мнение у присутствующих о ходатайстве и ушёл в совещательную комнату.
Два печатных листа он оформлял более двух часов, в которых не было ничего нового. Повторил голословные обвинения в мой адрес и сразу перешёл к рассмотрению вопроса о территориальной подсудности. Основной довод – мои публикации о преступной деятельности председателя Ростовского областного суда Ткачева и его открытая угроза моей жизни, активное «крышевание» провакатора Козлова, который является иностранным агентом и через американское издательство льёт грязь на первых лиц государства. Когда я подробно с примерами озвучил преступные действия Ткачева, судья и прокурор на время затихли, стали чесать свои затылки, понимая, что здесь действительно всплывает факт ткачёвско-барановского заговора против первого лица государства. Судья с прокурором переглянулись. «Извините, – начал прокурор Трофимов, – я так сразу не могу переварить поступившую информацию. Для того чтобы высказать своё мнение мне необходима неделя». Судья полистал свой блокнот и дал прокурору передышку до понедельника, 20 мая 2013 года.
Для чего он взял таймаут, думаю, объяснять не надо. Естественно, ему надо посоветоваться с заказчиками. Но вряд ли прокурор рискнёт поддержать то, что Ткачёв и Баранов пошли на действия, чтобы в уголовном деле узаконить высказывания Козлова о банде Путина. Надо искать замену. Мне показалось, что прокурор на время решения данного вопроса «заболеет». Но как бы там не было, в понедельник будет принято какое-то решение. Возможно, это дело передадут на рассмотрение Ткачеву. А он, конечно, будет тянуть время. И когда уголовное дело попадет в Москву – не известно. И какое там будет принято решение – тоже не возможно, предсказать.
То, что Ткачёв боится начать судебное разбирательство уже понятно. То, что за полтора года собрала не имеющая высшего юридического образования следователь Уразова, развалилось полностью. И, чтобы мне «припаять» вымогательство нужен Александр Матросов, но таких среди ткачёвских подчиненных не нашлось. Судья Кравченко с трудом согласился только вынести постановление о продлении мне продления срока содержания под стражей. Раньше Ткачёв распустил слух, что судилище состоится в Ленинском районном суде Ростова-на-Дону. Не получилось. Председатель суда Борохова отказала ему в этом. Что будет делать дальше председатель Новочеркасского городского суда Чернова, покажет время. Как мне стало известно, за данным заказным процессом будут следить как местные, так и московские журналисты.
Уже всем давно стало понятно, что в моем лице будут судить нашу независимую прессу. И кто победит? Те, кто поддерживает заговор против Путина или честные журналисты? Покажет время. Надеюсь, что с такими политическими взглядами Ткачев и Баранов в доходных креслах просидят недолго. Правда за нами, а не за народными кровососами. Не могу не привести высказывание адвоката Вакуловой. Когда судья Кравченко задал ей вопрос: что она думает о продлении содержания под стражей Толмачева, адвокат не задумываясь, ответила: «Естественно, меру пресечения надо изменить. Поскольку содержание Толмачева под стражей полтора года при необходимости оперативного медицинского вмешательства является пыткой». Уверен, об этом Кравченко доложил Ткачёву, тот наверняка пригрозил ему увольнением. Если говорить обо мне, то я выдержу и эту гестаповскую выходку злопыхателей нашего государства.
