Умозаключение судьи или умоисступление судьи?

За гордостью следует гнев и печаль,

и последнее зло — исступление ума и бешенство,

и видение многих в воздухе демонов.

Евагрий Понтийский

Если кому не понятен смысл заголовка, то обратитесь к толковому словарю известного русского филолога С.И.Ожегова. Все время пытаюсь понять, что движет судьями, когда они выносят абсурдные приговоры, постановления, определения? Все чаще в них встречаются вместо ссылок на законы священные слова — «умозаключение судьи». Кто придумал такую ересь? А как же закон? Решения судей, которые попадают мне в руки, ближе к умоисступлению. Здесь будет уместным привести слова бывшего председателя Советского райсуда г. Ростова-на-Дону Натальи Мусиенко, которая давала мне интервью еще при должности: «Если нас проверить на вменяемость, то больше половины судей окажутся ненормальными».

Все больше и больше убеждаюсь в этом. Поэтому предлагаю после каждого вынесенного ими решения проверять судей на детекторе лжи. Как и тех, кто готовит им обвинительные заключения. Очищение рядов будет ощутимым. Зато число обвиняемых, подозреваемых и подсудимых резко сократится.

Рассказ мой пойдет о судьях, которые в издевательской форме играют в правосудие с заключенными ИК-9. Не раз писал о работе Акбулакского райсуда, но, видимо, народная критика не действует на разум таких носителей мантии, как Стойко. Говорят, он начинал свою трудовую деятельность в милиции. Когда из него великого сыщика не получилось, подался туда, где зарплата и привилегии гораздо выше, чем в МВД. В судебные ряды приняли по большому блату. По другому туда не берут милицейско-полицейских работников. Карьерного взлета и здесь не получилось. «Застыл» в должности провинциального судьи на целых 25 лет. Конечно, Стойко обижен на свое судейское руководство. А злобу срывать на ком? Естественно, на зэках. А если разобраться, то за что его повышать в должности? Одни сплошные нарушения уголовно-процессуального кодекса. Некоторые из них уже были предметом разбирательства на квалификационной коллегии судей Оренбургской области. Но это ему как слону дробинка. Порой его действия не поддаются логическому объяснению. Постановление от 26 февраля 2019 года тому подтверждение. Он не отпустил осужденного Александра Ласкова по УДО (условно-досрочное освобождение) за то, что тот за 4-летний период отбывания наказания имеет одно взыскание в виде устного выговора за неприветствие сотрудника администрации ИК-9. Кстати, взыскание давно снято. Таких, как Ласков, дисциплинированных зэков, в ИК-9 найдется не больше десятка. Стойко сделал вывод, который ни в какие ворота не лезет: «Суд пришел к выводу о том, что ходатайство осужденного Рудого А.Н. следует оставить без удовлетворения». 

Заметили? А при чем здесь Рудой, если ходатайство подавал Ласков? Ошибка? Но чья? Мне кажется, что подобные постановления готовятся помощниками судей. Сопоставил их больше десятка — слово в слово, только фамилии меняются. Получается, что Стойко не знаком с постановлением Конституционного суда РФ, где сказано, что копирование любого решения суда запрещено. И уже есть отмены приговоров на основании данного решения КС РФ. Но Стойко уже по другому работать не может. Устал за 25 лет судейства на основании собственных  умозаключений.

Но это еще цветочки по сравнению с тем, что Стойко творит в судебных заседаниях. На одном из них мне удалось побывать, когда разбиралось дело по административному исковому заявлению осужденного Ильи Овечкина о незаконно наложенных на него дисциплинарных взысканиях администрацией ИК-9. Началось оно странным образом.

Стойко: Вы просите допустить в качестве представителя Вашу мать? 

Овечкин: Я не заявлял такого ходатайства.

Стойко:  Овчаров! (представителю ответчика) Его мать представила документ о высшем юридическом образовании? 

Овчаров: Нет. 

Стойко: Вот она прислала какие-то бумаги. 

Овечкин: Ну и что. Разве она не имеет права обращаться в суд? У нее есть доверенность. Повторяю вам еще раз — я не заявлял ходатайства о допуске представителем мою мать. Во-первых, она инвалид. Во-вторых, она находится в Челябинске и приехать сюда не сможет. С чего вы взяли, что она будет моим представителем? Для непонятливых повторяю еще раз — я об этом ходатайства ни письменного, ни устного не заявлял. 

Стойко: Согласно ст. 54-55 КАС РФ (кодекс административного производства) я отказываю в участии вашего представителя в суде. О чем еще есть вопросы и ходатайства? Может о выдаче мыла или туалетной бумаги?- съязвил Стойко. 

Овечкин: Прошу Овчарова разъяснить, почему он решил, что документы из моего тюремного дела, которые представлены в суд, являются ДСП (для служебного пользования) и ознакомление с ними мне запрещено. Где отметка на них, что они ДСП? 

Стойко: Давайте опустим этот вопрос. Какая разница ДСП они или не ДСП. Я же разрешил вам с ними ознакомиться. 

Овечкин: Я просил, чтобы их мне выдали на руки. А мне их не выдали. 

Овчаров: Я посчитал, что они ДСП, а вы считаете иначе. Это ваше право. Как хотите, так и воспринимайте сказанное.

Стойко: Овечкин! В спор не надо вступать. Мы Овчарова переубедить не сможем. Есть еще ходатайства? 

Овечкин: Прошу допустить в качестве свидетеля Толмачева Александра Михайловича.

Стойко от сказанного поперхнулся. Некоторое время молчал. Видимо, соображал, как поступить в данном случае.

Стойко: Не каждый свидетель может в суде выступить. Толмачев не может.

Овечкин: Прошу объяснить, почему? 

Стойко: Может, вы пригласите всю колонию.

Овечкин: Нет, только Александра Михайловича. Он находится в коридоре. Пригласить? 

Стойко: Кто там из офицеров присутствует? Немедленно закройте дверь и никаких свидетелей не впускать. 

Овечкин: У нас что, закрытое судебное заседание? 

Стойко: Выведете всех, кто там есть и закройте на ключ двери. Толмачева захотел. Будет он нас тут учить, как вести судебное разбирательство. Как-то сами с этим справимся.

Только по одному этому заседанию можно судить об уровне юридических познаний у Стойко. Мало того, что он прокололся с допуском прибывшего свидетеля и незаявленного представителя, так еще сделал суд закрытым. Скажите, чем не повод для разбирательства в квалификационной коллегии судей Оренбургской области.

А что Стойко творит с выдачей готовых судебных документов, ни в один законный срок не вписывается. Наверное, он свои процессуальные бумажки сначала засаливает, а потом вымачивает. И только в таком виде готов направить в адрес зэка свои писульки.

По этому поводу меня просто засыпали жалобами заключенные. Так, постановление от 09 ноября 2018 года Стойко отправил Сергею Сафронову 21 ноября 2018 года под номером 06-2354. На руки Сафронов получил постановление только 30 ноября 2018 года, что подтверждается штампом приемки документа спецчастью ИК-9 и росписью получателя. Апелляционная жалоба на это постановление была отправлена Сафроновым в облсуд 10 декабря 2018 года. Как видим, процессуальный срок на ее подачу не был пропущен. Уведомление Стойко под номером 06-29/21564 от 26 декабря 2018 года о том, что апелляционная жалоба принята и 21 января 2019 года будет направлена в Оренбургский облсуд тому подтверждение. Что потом со Стойко случилось мне не ведомо. Возможно, не с той ноги встал. Или очередной приступ умоисступления приключился.

На свет появилось его новое постановление от 21 января 2019 года, которое не поддается логическому объяснению. Вдруг ни с того ни с сего Стойко начал утверждать, что копию постановления от 09 ноября 2018 г. Сафронов получил не 30 ноября 2018 года, а 27-го, это якобы подтверждается его распиской. Поэтому апелляционная жалоба возвращается по причине пропуска на обжалование. Случай из ряда вон выходящий и требующий не только тщательной служебной проверки, но и медицинского вмешательства. И это не первый случай у Стойко.

Точно также он поступил с моими замечаниями на протокол судебных заседаний. Во-первых, протокол он выдал с месячным запозданием. Во- вторых, Стойко утверждает, что я получил протокол 16.08.2018, а замечания на него подал 20.08.2018. Совершенно верно. Так оно и было. А вот с выводом о пропущенном сроке на замечания он явно поторопился. Стойко написал, что 19.08.2018 был последний день на их подачу. Смотрим российский календарь 2018 года. Оказывается, что 19 число выпадает на выходной день — воскресенье. Открываем ст. 128 ч. 2 УПК РФ, где для таких «грамотеев», как Стойко, написано: «Если окончание срока приходится на нерабочий день, то последним сроком считается первый следующий за ним рабочий день» Тем более что в ИК-9 в воскресенье почта не работает и подобные письма никто не принимает. Значит, срок мною не пропущен. А вот чехарда в голове Стойко налицо.

Удивил он и другим своим постановлением — от 27 июля 2018 года об отказе в условно-досрочном освобождении. Написал, что я нуждаюсь в полном отбывании наказания. Где он откопал такую формулировку, только ему известно. Галлюцинации? Бред? Или все сразу? Благо в Оренбургском облсуде, по моей жалобе, исправили перл Стойко — судьи с 25-летним судейским стажем: «Нуждается в дальнейшем отбывании наказания».

В довесок к сказанному приведу несколько примеров из той же серии умозаключений, они же умоисступления, других судей Оренбургской области. Вот как обошлась судья Тоцкого райсуда Е.Н. Ерш с осужденным Евгением Алешко по гражданскому делу, в котором фигурировал иск в 3 миллиона рублей. Она провела его заочно, без ответчика и истцов. В свое оправдание написала: «В удовлетворении ходатайства ответчика Алешко Е.Н. (оно было направлено в суд по почте) о проведении судебного заседания посредством видеоконференцсвязи отказать, поскольку у суда не имеется технической возможности организовать ее, так как зал судебного заседания, оснащенный техникой, занят судьей, рассматривающим уголовные дела». Сильная отмазка, ничего не скажешь. Может, судье с зарплатой в 200 тыс. руб. иск в 3 млн руб не «кусачая» сумма, а вот бывшему офицеру-зэку она не подъемная. Как видим, судебного разбирательства, как того требует закон, Ерш не захотела проводить. Замечу, что ни представителя истца, ни представителя третьего лица, ни ответчика в суде не было. Судья Ерш наедине с помощником военного прокурора Тоцкого гарнизона Великого А.Е. решила в одночасье загнать в долговую яму Алешко на всю оставшуюся жизнь по регрессу. Бедное Министерство финансов РФ узрело, что уплаченная потерпевшим Министерством обороны России (тоже бедное!) сумма по иску подлежит взысканию в порядке регресса с бывшего офицера Алешко. Ну что же, им удалось это сделать с помощью судьи Ерш. Думаю, что областной суд отменит беспредельное решение судьи.

Еще более интересную историю рассказал известный в Оренбургской области предприниматель, ныне заключенный ИК-9 Виктор Егоров: «Обвинительный приговор мне вынес судья Абдулинского райсуда Дмитрий Выборнов. Мы с ним знакомы с детства, жили по соседству. Его отец — Валерий Николаевич в свое время был председателем суда, где работает сейчас его сын. Дмитрий не сразу пошел по стопам отца. Сначала его устроили в налоговую инспекцию, затем в прокуратуру. В Абдулинский райсуд я ему пробил дорогу. Его отец к тому времени уже там не работал. Выборнов-младший уговорил меня сдать ему трехкомнатную квартиру на ул. Куйбышева, 27. В ней он прожил около 10 лет. Спрашиваете, платил ли Выборнов за жилье? Конечно, нет. Коммуналку и ту я оплачивал. Просто уверен, что за съем жилья он от государства получал деньги. Разве это не считается преступлением? Пока мои предприятия работали, он как при коммунизме жил. Все продуты питания брал бесплатно. И обязательно свежие. Выборнов уговорил меня переписать земельный участок под строительство частного дома. Помогал возводить его. Он частенько с женой Галей к нам домой заглядывал. У меня хорошая кухня была. Сытно, с выпивкой встречи проходили. Выборнов прекрасно знал, что я никогда наркотиками не занимался. Тем не менее, по фиктивным документам впаял мне 12 лет 6 месяцев строгого режима. Кстати он же судил героя Ваших публикаций Евгения Сизова. Одним приговором Выборнов нас с Сизовым отправил на нары. Но потом по кассационной жалобе Сизова Верховный суд РФ указал на недоказанность двух проверочных закупок у Сизова. Оренбургский областной суд исключил две закупки из его приговора, а из моего нет. Пишу во все инстанции. А в ответ одни никчемные отписки идут. Как написано в постановлении президиума Оренбургского областного суда по Сизову, что выводы суда основаны на недопустимых доказательствах и в действиях сотрудников правоохранительных органов усматриваются признаки провокации преступления. Вот вам ответ на вопрос как я попал за колючую проволоку. Им был нужен мой процветающий бизнес. Не исключаю, что и Выборнов входит в указанную облсудом преступную группу. Поэтому считаю, что против всех провокаторов, в том числе и в отношении Выборнова, должно быть возбуждено уголовное дело. Считайте это моим официальным заявлением в Следственный комитет РФ. Выборнов не имел морального права судить меня. Но, видимо, от тех, кто фабриковал на меня уголовное дело, ему поступило дельное предложение, и Выборнов отказаться не смог. Вот таким образом он отблагодарил меня за мою многолетнюю благотворительность. Жаль, конечно, что Выборнова до сих пор не выперли из судейского кресла. Он продолжает в запятнанной мантии вершить человеческие судьбы».

Это далеко не весь перечень уникумов российского судейства. Что нас ждет впереди? Видимо, надо последовать совету бывшего председателя Советского райсуда города Ростова-на-Дону и немедленно поверить все суды страны, в том числе и ВС РФ, на предмет получения высшего юридического образования, с обязательным медицинским тестом на вменяемость. Хватит народ душить беззаконием. Пора для таких бездарей открывать тюремные « шарашки», как во времена ГУЛАГа, и пусть они там и занимаются умоисступлением. Раз демонов в людях видят!

Толмачев А.М,

концлагерь №9 УФСИН Оренбургской области

г. Акбулак, март 2019 г.

P.S. Пять копеек от Изучеевой

С 2001 года, когда налоговая полиция (налоговое гестапо) Волгоградской области приняла заказ на фабрикацию уголовного дела в отношении меня, я практически еженедельно сталкиваюсь с гражданами России в черных балахонах. Исходя из моего многолетнего опыта общения с ними, пришла к выводу, что более хитрожопых созданий вряд ли можно встретить среди государевых слуг.

Это с одной стороны. Но с другой — более тупорылых я тоже не видела. Их тяп-ляп изготовленные решения как раз это и доказывают. Вместо умозаключения одно умоисступление! �{� $>c��0��