Тюремная читальня (из дневника плененного журналиста)

Как-то по радио услышал, что самым читаемым городом в России считается Воронеж. Какую литературу читали участники конкурса не сказали. Я остановлюсь на художественной, читателями которой являются не вольные люди, а заключенные. Бытует мнение, что у них в ходу порнографические и экстремистские издания. Ничего подобного. Классика русских и зарубежных писателей на первом месте. Не удивляйтесь, на политические труды Ленина, Маркса и Энгельса тоже есть любители. И их не мало.

Если на вашем пути встретится отсидевший срок человек, то не спрашивайте, за что он в тюрьму попал. Спросите лучше, что он там прочитал? Уверяю вас, получится живой разговор. Пальцев не хватит, перечисляя прочитанные им книги. В каждом исправительном учреждении есть библиотека. Как они пополняются книгами? Не думаю, что ФСИН централизованно делает такие закупки. Хотя на эту статью расходов государство деньги выделяет. Зачастую дармовщиной покрываются эти расходы. Разработчики уголовно-исполнительного кодекса хорошо продумали и этот вопрос. Они в статью 95 УИК «вбили» разрешение заключенным приобретать через торговую сеть художественную литературу. Приобретают. Но, как только покупные издания поступают в ИК, они тут же перестают быть вашей собственностью. Сначала режимники просматривают прибывший товар, то, что им приглянулось, исчезает бесследно. Получателю вручаются оставшиеся экземпляры, но со штампом учреждения, в котором он содержится. Если у осужденного заканчивается срок или переводят его в другое исправительное учреждение, то забрать свою собственность он не может. Проштампованные книги вывозить за пределы ИК запрещено. Мне пытались навязать эту вымогательскую идею на мои настольные книги — Толковый словарь русского языка С.И.Ожегова и Н.Ю. Шведовой, Комментарий к уголовному кодексу РФ и Комментарий к уголовно-процессуальному кодексу РФ. Останавливает концлагерников то, что они подписаны и на них стоит печать «Информационно-правовой центр Александра Толмачева». У непонятливых потребовал акт об изъятии книг, с указанием причины бесправного их действия. Когда поняли мое намерение через суд возвратить мое личное имущество, отстали.

Есть и другие поступления литературных изданий в ИК. Много книг встречал с ярлыками о выдаче и печатями из библиотек, видимо разорившихся предприятий. Спонсорские закупки книг в зонах также приветствуются. После их тщательного отбора для семейных нужд концлагерное руководство кое-что пропускает и на полки местных читален. Стараюсь посещать их. Обычно это небольшие комнатушки, где из-за стеллажей развернуться негде. В ИК-5 г. Новотроицка, например, было что почитать. Там я нашел Солженицына, Шолохова, Достоевского, Чехова и других русских и советских писателей. Увидев несколько томов В.И. Ленина, хотел взять почитать. В выдаче мне отказали. Заместитель по воспитательной работе ИК-5 Кокшаров наложил запрет на чтение Ленина. И смех и грех! Посчитал, что призывы к свержению самодержавия отрицательно повлияют на заключенных.

Заместитель начальника колонии по режиму Щербаков переплюнул воспитателя. Со слов заключенных и работника тюремной библиотеки, он изъял более 2000 книг и сжег их на виду изумленной арестантской публики. Ему показалось, что разрешенные к печати и распространению издания пагубно влияют на зэков. Вспомните, с этого начинал Гитлер. Думаю, не зря ИК-5 назвали «лагерем смерти». Здесь, благодаря равнодушию «воспитателей», зэки мрут как мухи. Для интереса позадавал вопросы офицерскому составу данного учреждения по поводу прочтения ими произведений из русской классической литературы. Сплошное мычание. Самообразования ноль. Сплошной мат и тюремный жаргон в обиходе. Откуда же возьмется исправление осужденных, если «воспитатели» спрашивают у меня: «А что такое классика?».

Свою тупость они излили и в характеристике на меня: «…С представителями администрации ведет себя высокомерно. В содеянном не раскаивается». Было бы в чем раскаиваться. Их бесит, когда в заявлениях я пишу: «От незаконно осужденного Толмачева А.М.». Набор ничем не подкрепленных фраз в характеристике, плюс десятка два таких же взысканий в месяц и заказной клиент готов к отправке в тюрьму. Именно таким образом я оказался во Владимирском централе. Книжного голодания здесь нет. Запретов на чтение работ Ленина, Маркса и Энгельса нет. А вот очередь на них в тюрьме существует. Зэков больше интересуют товарно-денежные отношения, обустройство и развитие общества, распределение труда, коллективные производства и т. д. Не удивляйтесь, но штудируют родоначальников социалистического общества зэки с ручкой в руках. Для чего? Готовят себя к вольной жизни. Понимают, что без теоретического фундамента свой бизнес не построишь. Да и на предприятиях, без определенных знаний сложно будет ориентироваться. Заверяю вас, что многие осужденные хотят честно трудиться. Снова в клетку они не хотят. Кроме того, осужденные интересуются внешней и внутренней политикой нашего государства. Знания черпают из телевизора и подписных изданий. В ходу следующие газеты: «Московский комсомолец», «Российская газета», «Новая газета», «Аргументы недели», «Совершенно секретно», журналы «Огонек», «Футбол-хоккей». Сам выписываю международный ежемесячник «Совершенно секретно». Меня, как профессионала, интересует глубина журналистских расследований в этой газете и их действенность. Основатели издания — Юлиан Семенов и Артем Боровик — личным примером вдохновили коллег на ратные дела. Очень жалко, что Артем трагически погиб. И это здорово, что в честь этого великого мастера пера ежегодно проводится конкурс: «Честь. Мужество. Мастерство». Сам в них принимал участие и получал заслуженные награды. Даже когда уже сидел в тюрьме по заказному уголовному делу. Одна из книг, выпущенная благотворительным фондом имени Артема Боровика, всегда со мной. Даю читать сокамерникам, да и тем, кто нас охраняет. Бережно относятся к изданию. Сразу меняется мнение о российских журналистах, которые верой и правдой служат Родине и своему народу. Как-то обсуждая эту тему с одним из сидящих в Т-2, коснулись творчества Генриха Боровика. Осужденный задал мне вопрос: 

— Кем он доводится Артему Боровику?

— Отец,- говорю ему.

— А ты читал его роман-эссе «Пролог»?

— Нет,- честно признался ему.

— Так она сейчас у меня. За два дня прочитал, здорово пишет мужик. Сыну было у кого учиться. Завтра передам ее тебе. А ты не забудь пихнуть мне сборник «Расследуют журналисты». Заодно познакомлюсь и с твоим творчеством. 

Обмен произошел, как и договорились. На одном дыхании прочитал роман «Пролог», который состоит из двух частей: «Один год неспокойного солнца» и «Расследование». Проработав в Америке 8 лет, Генрих досконально изучил ее нравы, бурную политическую жизнь страны, раскрыл психологию американского образа жизни. Вот как он оценивает 1968-й год: «Жестокий, самодовольный, гневный и растерянный, с глазами, налитыми кровью и слезами, — пролог Америки 80-х».

Советую всем прочесть роман-эссе «Пролог» известного советского писателя и журналиста Генриха Боровика и вы тогда узнаете о внутренних войнах штатов сегодня. Сожалею, что наши телеканалы не догадались пригласить автора «Пролога» на свои передачи. Уверен, что он доходчиво объяснил зрителям, что дело далеко не в Трампе. Собака зарыта гораздо глубже, чем нам преподносят с экрана телевизора политики, которые там не жили и не изучали проблему США изнутри. Конечно, хотелось бы еще почитать произведения Боровика старшего и младшего. Но есть ли они в наличии, местная библиотека еще не ответила. Сказали, что ищут, заявка подана. Приходится ждать. В Т-2 по чьей-то дурацкой прихоти в читальню вход был запрещен. А на книжные заявки они реагируют по-черепашьи и по настроению библиотекаря. И последнее. Если брать количество книг, прочитанных одним человеком в год, то уверен, что по этому показателю любой концлагерь России займет одно из первых мест в этом конкурсе. Делал опрос, поэтому так и говорю.

Толмачев А.М.,

концлагерь ИК-9 УФСИН по Оренбургской области,

август 2019 г. ���

Оставьте комментарий