Маршальский патриотизм (Часть1) Судейский гнобизм (Часть2)

Этим заголовком я объединил два материала. Из них вы узнаете, за что убивают и бросают  в тюрьмы журналистов, занимающихся расследованиями в отношении грабителей России. Призыв Путина «Активно включайтесь в борьбу с махровой коррупцией в стране, мы вас защитим», остался пустым звуком. Восемь лет пишу в его адрес заявления о том, чтобы дал команду разобраться с моим незаконным пленением. В ответ получаю отписки его клерков, что Путин такими делами не занимается. Можно подумать, что главных редакторов 3-х изданий у него каждый день сажают как расходный материал. Семья до сих пор на воде и хлебе перебивается. Видимо, он, как пишет его клерк, людьми своей страны  не занимается. Зато иностранцев за сутки из тюрем выпускает. Этот его поступок снова взбудоражил страну. Лично меня это задело. И причем сильно, слишком просто у него получилось. Полетел в Израиль. К нему подошла какая-то женщина и попросила выпустить дочь из тюрьмы. Машина освобождения закрутилась мгновенно. Израильтянка Нааму, получившая 7,5 лет за 9,6 грамм гашиша, мгновенно была освобождена и отправлена на родину. Первое, что пришло в голову: а когда же президент займется хотя бы теми 14 тысячами незаконно осужденных, о которых заявил уже бывший генпрокурор Чайка еще 8 лет назад? Хотелось бы знать, сколько еще ждать? Может к 75-летию Победы над фашистской Германией что-то сдвинется с мертвой точки? Обещаний со стороны Путина было много. Но такие законодатели, как Крашенинников, запросто могут переубедить главу государства и испохабить весь его настрой на гуманизм.

Часть 1. Ворье добросовестно заблуждается

То, о чем я сейчас вам расскажу, связано с махровой коррупцией и развалом двух могущественных систем в России. Замечу, что я никогда не был сторонним наблюдателем. Противостоял и противостою нуворишам страны. Я не Дон Кихот, но кто-то же должен вести эту непримиримую и разоблачительную борьбу ради безопасности страны. Согласитесь, что во власть приходят далеко не глупые люди, в основном с высшим образованием. Но назовите мне хотя бы один вуз, где обучают воровским схемам. Не найдете вы там и предметов по коррумпированию в высших эшелонах власти и наглой обдираловке простых жителей России. Тогда откуда берутся наглеющие крохоборы во власти? Начну с того времени, когда Путину и не снилась президентская должность. В Северо-Кавказский военный округ, куда я попал по замене с ГСВГ (группа советских войск в Германии) в 1991 году, практически сразу столкнулся с армейской воровской мафией. Меня предупредили, что бороться с коррумпированным генералитетом бесполезно. Кто им противостоит, плохо заканчивают. Поэтому решил доказать потерявшим веру в справедливость, что неприкасаемых в армии и стране нет. Даже в смутное для России время. Поэтому сразу заинтересовался кастой лампасной, с головой окунувшейся в коммерческую волну, которая как цунами накрыла Россию. Ладно бы своим добром торговали, а то кинулись разбазаривать и распродавать имущество Минобороны. В округе под общий шумок начались создаваться ООО. Одним из первых владельцев стал командующий воздушной армией генерал-лейтенант Михайлов. Под его чутким руководством была создана коммерческая фирма «Возрождение». Продавалось все: от выделенного на полеты топлива до боевой техники. По моему журналистскому расследованию военная прокуратура СКВО возбудила уголовное дело. Особенно они заработали в полную силу, когда я доказал с помощью медэксперта, что начальник ГСМ (горюче-смазочные материалы) майор Шевченко был повешен в собственном гараже. Это был не суицид, как пытались представить заинтересованные лица, а убийство одного из главных свидетелей михайловского «Возрождения». Прокурор Литвинов, который вел следствие, заверил меня, что это громкое дело он доведет до конца. Не довел. Приказали остановиться и закрыть уголовное дело. Все списали на заместителя командующего по тылу, который закосил под дурака и был уволен из армии. Сам Михайлов отделался легким испугом. Прокуратура ограничилась его «Добросовестным заблуждением». Оказывается и такая форма «наказания» гуляла по прокурорским кабинетам новой России. У меня состоялась встреча с Михайловым. Вместо покаяния он стал мне угрожать увольнением. Козырял своими связями в Москве. Новую аферу он пытался провернуть с нанесением мощного воздушного удара, с его личным участием, по авиации Джохара Дудаева. Это было зафиксировано в наградном листе на получение героя России, который попал мне в руки. Там говорилось о том, что самолеты на грозненском аэродроме, с подвешенными бомбами, были готовы к вылету на города России. Но не один из них не смог подняться в небо благодаря умелым действиям Михайлова. Здорово придумано и преподнесено в наградной отдел. До такого наши асы в Великую Отечественную войну, конечно, не смогли додуматься. Покрышкин, Кожедуб рисовали звезды на своих крылатых машинах за реально сбитые самолеты фашистов, а не муляжи. Байка Михайлова меня, как авиатора, сильно задела. Я был на аэродроме в Грозном. Там действительно находились учебно-тренировочные самолеты чешского производства Л-29 и Л-39. Но они были в убогом состоянии, без внутренней начинки. Они годились разве что на металлолом. Если говорить о бомбовой загрузке, то эти гробы для начала надо было переоборудовать под грузы. И только по одной 100 кг бомбе под каждое крыло. Получилось, что Михайлов неподъемную технику выдал за боевую ради высшей награды России. Видимо, в Москве прочитали мой материал и аннулировали уже представленный на подпись президента наградной лист. За что ему потом дали Героя, мне неведомо. Видимо, за новые ахинейские рассказы. Но бог ему судья. Пусть носит, если не мучает совесть.

Захват законного жилья

Очередное расследование меня привело в Новороссийск, куда была выведена десантная дивизия из Чечни. На черноморском побережье для них оперативно начали возводить многоэтажки. Возвели. И тут же квартиры начали продавать, совсем не голубым беретам, а людям, которые не имели ничего общего с армией. Руководил этим процессом сам командир дивизии. С такой наглой аферой генерала столкнулся впервые. Как военному человеку, мне и в голову не могло прийти, что ради наживы комдив потерял человеческий разум. Из благодетеля в крохоборы превратился. Себя он, конечно, не обделил. Мне показали его семикомнатную квартиру с бронированными окнами. Заводик, совсем не свечной, а шлакоблочный, который работал круглосуточно за счет подчиненных. Готовая продукция уходила как горячие пирожки. Еще немалый доход ему приносило незаконное охранное предприятие, состоящее из служивых. Коммерсанты за круглосуточное дежурство по охране нефтепроводов платили генералу наличкой более 30 тысяч долларов в месяц. После экскурса по доходным местам комдива, попросил собрать личный состав. Я смотрел на этих опаленных войной ребят, и мне стало их жалко. Поэтому экспромтом  предложил создать жилищную группу и тут же отдать ее приказом по части. Без проволочек она начала гласно распределять квартиры в новостройках. Когда общим голосованием достигли согласия, я спросил у них: «Сколько надо времени, чтобы крылатая гвардия вселилась в свое законное жилье?». Наступила тишина. Десантники явно не были готовы к такому скоропалительному решению. Один офицер из зала спросил:

— А сколько дней вы нам дадите на эту операцию? И какие будут последствия? 

— На все про все 40 минут. С собой взять самое необходимое. Я вас буду ждать возле тех домов, которые по праву уже принадлежат вам. Когда ликование стихло, командир полка объявил, что через указанное время он лично проверит вселение. Комдив появился через час. Злой как собака. Наорал на меня. Грозился судить трибуналом, сорвать погоны с моих плеч. Толстый колобок, в штанах с лампасами, так и не понял, что это он, а не журналист, обязан беспокоиться об обеспечении подчиненных жильем. От своего бессилия он пожаловался начальнику милиции о захвате двух домов. 

— С какой целью вы это сделали? — спрашиваю толстяка. 

— Выселять захватчиков из квартир будем. 

— Хорошо подумали? Это же ваши подчиненные. Где им жить?

— Не ваше дело.  

— А зачем вы продавали квартиры людям, которые не имеют никакого отношения к армии. 

— Это указание Москвы. Нам пообещали новые построить. Только надо немного подождать.

Милиция прибыла во главе с начальником. Полковнику долго объяснять не пришлось. Сразу понял, в какую провокацию его хотел втянуть толстяк. Да и побоялся стычки с голубыми беретами, которые вышли к нему на переговоры. Их внешний вид парализовал полицейских. Они даже не пытались вылезти из грузовиков. Забегая вперед скажу, что десантникам выдали ордера на те квартиры, которые они распределили на общем собрании. 

Визитка Косована

Москва молчала до тех пор, пока я не сорвал им сделку по продаже 4-х объектов недвижимости в Ростове-на-Дону. К ним относятся две военные гостиницы, Дом офицеров и действующее предприятие по выпуску бетонных плит. По этому поводу приезжали генералы со строительного управления Министерства обороны. Пытались договориться. Не получилось. Тогда меня в срочном порядке вызвал в Москву заместитель Министра обороны по строительству и расквартированию войск генерал-полковник Косован. Объективности ради на эту встречу пригласил известного журналиста из газеты «Московские новости» — Александра Жилина. В кабинете, где нас уже поджидал весь строительный генералитет во главе с Косованом, царила воинствующая атмосфера. Грозный тон снизился, когда Жилин представился по какому поводу он здесь находится. От меня они потребовали отчет по опубликованным материалам. Припомнили и Новороссийск. Пришлось открыть папку, которую привез с собой и озвучить ряд документов, уличающих Косована в причастности к коррупционным сделкам. Сразу начальствующий тон у него пропал. Попросил всех выйти, а меня остаться. Разговор получился коротким. Косован предложил мне свою визитку со всеми доступными к нему телефонами. При этом попросил, чтобы прежде чем публиковать материал, я должен с ним его согласовать за приличный гонорар. И вообще, если будет в чем нужда, он готов оказывать мне материальную помощь. Одним словом, дружбу через рубль предлагал. Покрутив в руке тисненные данные Косована на плотной бумаге, сунул никчемную визитку ему под погон. Он заметно опешил. На время потерял дар речи, особенно после моих слов:

— Не думай, что и дальше безнаказанно будешь имуществом Министерства обороны торговать.

Задело. Косован злобно выдавил: 

— О своей несговорчивости жалеть долго будешь. От больших денег еще никто не отказывался. Дурака не валяй, соглашайся.

Было ощущение, что я разговариваю не с генералом, а с бандитом с большой дороги. И все-таки я вышел из кабинета Косована победителем. По моему виду коллега по перу, Александр Жилин, все сразу понял. По-дружески поздравил меня с очередной победой над строительной мафией с большими звездами на погонах. Но до полной победы было еще далеко. 

Судебный поединок с Фридинским

Не успел я сойти на перрон Ростовского ЖД вокзала, как меня в срочном порядке вызвали в гарнизонный суд. Его председатель разложил на столе 3 повестки, как на экзамене, попросил взять любую:

— Посмотрим, с кем первым будешь судиться. На тебя сразу три должностных лица подали в суд по ст. 129 УК РФ «Клевета». Догадываешься, кто? 

— Думаю, Косована работа. Я только от него из Москвы вернулся. Значит, его подчиненные захотели со мной в суде потягаться.

— Двоих угадал. А кто третий?

— Судом меня пугал военный прокурор СКВО Сергей Фридинский. Неужели он решился через суд оправдаться за незаконно полученные квартиры на себя и своего отца? Хотя по прежнему месту службы он жилье не сдал. На то есть ответы на мои запросы. Шатворяна работа. Этой недвижимостью он его купил с потрохами. Крышу новую себе нашел. Кроме того, Фридинский длительное время бесплатно проживал в военной гостинице «Звезда», а деньги за поднаем жилья каждый месяц клал в карман. Коррупционеры СКВО быстро сделали его ручным. Как я понимаю, Фридинского запустят первым. 

— Ты угадал, — подвел черту председатель суда. Нелегко тебе будет. Найми хорошего адвоката.

— Вы знаете, он мне не нужен. Моих знаний и добытой доказательной базы хватит, чтобы Фридинского положить на лопатки. 

— Мне бы тоже этого хотелось. Слишком наглые заявители тебе достались. Меня они тоже убалтывали стать на их сторону. Я не должен был тебе это говорить, но ты единственный в СКВО офицер, который профессионально противостоит крохоборам. Читаем статьи и ценим твое мужество. Удачи.

Он протянул мне судебную повестку, где было указано число и время явки в суд. Такого процесса в новой России еще не было, чтобы журналист, в звании на то время майора, судился с генералом – главой надзорного органа. Поэтому зал заседаний не пустовал. Интерес проявили практически все издания Ростова. Председательствующим был подполковник Николай Гулько. Надо отдать должное ему за профессиональное разбирательство по данному уголовному делу, вызову заявленных свидетелей и приобщения подтверждающих мою правоту документов. Сразу стал ясен мой перевес. Состязательности не получилось. Фридинский выбросил белый флаг. На

оправдательный в отношении меня приговор он не явился. Местная пресса запестрила заголовками типа: «1:0» в пользу Толмачева.   

Под крышей прокурора

Что касается оставшихся двух заявлений, то, как я и предполагал, их забрали из суда. Это были далеко не пешки. Генерал-лейтенант Леонид Шатворян, кличка Ашот, был заместителем командующего СКВО по строительству и расквартированию войск и его подчиненный начальник КЭУ (коммунально-эксплуатационного управления СКВО) полковник Гладков. Это они сделали Фридинского ручным. Взамен дармовых квартир деловары получили от него надежную крышу над головой. Их уже мелочевка не интересовала. В продажу пошли железнодорожные тупики, квартиры, кирпичный завод, который по программе вывода войск из Германии должен был обеспечивать продукцией строящиеся военные городки на безвозмездной основе. Расхитители с добрыми немцами не согласились и поставили производство кирпича на коммерческие рельсы. Денежные потоки затмили их разум воспаленный. Любая моя публикация по разоблачению крохоборов заканчивалась вызовом в военную прокуратуру. Подчиненные Фридинского лезли из кожи вон, чтобы остановить мою журналистскую деятельность. Но опровергнуть достоверные факты у них тяма не хватало. Понимая, что меня тупым давлением прокуратуры не испугать, Фридинский с Шатворяном попытались обуздать командующего СКВО генерал-полковника Квашнина. Обозвав меня информационным киллером, который охотится на генералов, они уговорили его уволить меня из Вооруженных сил. Вскоре у нас состоялась с ним встреча.

Обкатка группы контроля

Квашнин, озадаченный тем, как тает имущественный потенциал округа, попросил меня помочь ему остановить крадунов в погонах. Мое предложение о создании группы контроля над органами военного управления ему понравилась. Обкатку он предложил провести по 3-ем поступившим жалобам. В Адлере мне удалось буквально за сутки остановить продажу земли вокруг секретного военного объекта. Еще пару суток ушло на поиск грабителей продуктов питания из армейских складов Владикавказа

Шерешков подсунул не того вора

А воровали тоннами. В основном масло, гречку, сахар, консервированную продукцию, мясо и т.д. Все это списывалось за счет солдатского пайка. Командование 58-й армии со мной согласилось, что воруют. Даже назвали кто. Прошу привести для беседы и знакомства вора. Когда в кабинет ввели прапорщика-женщину, я чуть со стула не упал.

— Вы кто? — спрашиваю ее.

— Начальник продсклада.

Задаю вопрос начальнику тыла армии Шерешкову:

— Вы ничего не перепутали, полковник? 

— Со всей ответственностью говорю, что это ее рук дело. 

Ему подпел командующий 58-й армии генерал Сидякин: 

— Вы знаете, она даже меня на склад не пускает. В отношении нее уже возбуждено уголовное дело. 

Прапорщик зарыдала. Когда успокоилась, спрашиваю у нее:

— Вы с какого времени находились в этой должности? 

— Шесть месяцев как приняла склад. Три из них была отстранена от должности. Командование еще не знало, что у меня были подтверждающие документы, что ходовой продтовар из центральных складов, минуя войсковую часть, где проходила службу прапорщик, сразу уходил в магазины Владикавказа. Занимались развозом подчиненные Шерешкова — капитан и майор. Первый начпрод полка, второй дивизии. Прапорщик женщина там никаким боком не проходила. Поэтому после короткой беседы с ней, я командованию 58-й армии заявил о ее невиновности и попросил извиниться за безвинные нападки. В их присутствии созвонился с военным прокурором гарнизона. Назвал ему истинных расхитителей солдатского пайка. Шерешков и командующий рты открыли. Видимо, не ожидали такой скоропалительной развязки. К прокурору мы поехали с прапорщиком. Тому ничего не оставалось делать, как закрыть уголовное преследование в отношении нее и возбудить новое по тем документам, которые я ему предоставил.

Солдатское рабство

В свою очередь военный прокурор подбросил новые факты по 58-й армии, которые требовали немедленного моего вмешательства. Как я понял, прокурорскую власть в 58-й армии не воспринимали. Да и сам прокурор расписался в своем бессилии. А факт был вопиющий. Солдат за деньги продавали в рабство местной осетинской элите. Без заезда в часть их сразу увозили в горы. Стоимость одной рабской силы обходилась покупателю в 25 тысяч рублей. Уговорил прокурора выделить мне транспорт и пару сопровождающих для посещения тех мест, где трудятся защитники Отечества. Как сейчас помню, мы попали на горную ферму главного врача центральной больницы города Владикавказа. Там работало пять призывников, с разных мест нашей необъятной России. Вид их был убогий, далеко не гусарский. В обносках, не бритые, они испуганно, как волчата, сбились  в кучу и ждали моих дальнейших действий. С трудом удалось их разговорить. Оказывается, хозяин пообещал  уволить их на месяц раньше за хорошую работу. В этот день с гор сняли более 20 человек. Еще столько же выловили на стройках элитных домов. Озверевшие от моей молниеносной операции, элитники грозились не выпустить меня из Владикавказа. В принципе я и не спешил возвращаться  в Ростов. Успешные мои расследования и рейды быстро распространились среди военных местного гарнизона.

Фиктивные браки

На прием пришел десантник — герой России. Он сообщил, что новый военный городок постепенно переходит в руки гражданского населения Южной Осетии. Иду в домоуправление данного городка. Перепуганный начальник лепетал какую-то несуразицу. Тащил в ресторан пообедать. Когда понял, что проверка будет серьезной, сник. Его ахинея, что в городке проживают только военнослужащие, мною была опровергнута после знакомства с карточками на каждого жильца дома. Странные семьи вырисовывались при детальном изучении картотеки. Например, лейтенант Иванов, 22 года от роду, проживает с пятидесятилетней женой Дзагоевой. И таких браков насчитал больше двух десятков. В ЗАГСе мне подтвердили, что участились фиктивные браки военных. И они говорили об этом командованию 58 армии. Но их там никто не хотел слушать. Уговорил местного телеоператора выехать по тем адресам, которые вызвали у меня сомнения по поводу бракосочетания совсем немолодых пар. В первой же квартире меня ждал сюрприз. Открыла дверь пожилая женщина:

— А где ваш муж? — спрашиваю ее. 

— На кухне. Позвать? 

Вышел примерно такого же возраста, как  и она мужчина. Осетин, совсем не военного образца. 

— Так у вас же супруг офицер. 

— Было дело, но я с ним развелась. Он оставил мне квартиру, а сам уехал к новому месту службы.

— А как его фамилия? 

— Не помню. 

— А звание?

— Не знаю. После развода я снова сошлась с прежним мужем. Он с тремя детьми приехал сюда из Южной Осетии.  

— Во сколько обошлась вам эта квартира?

Она поняла, что врать дальше бесполезно, поэтому резко захлопнула дверь. Афера с продажей квартир мне и так была понятна, без ее объяснения. Схема проще не придумаешь. Вы ее уже наверняка поняли. Должностные лица находили покупателей на квартиру в военном городке. Затем офицера «женили» с покупательницей.

«Молодоженам» вручались ключи от квартиры и ордер на совместное проживание. Согласившегося на эту аферу в срочном порядке переводили к новому месту службы, где снова ставили в очередность  на получение жилья. Прежняя квартира, после развода, доставалась людям, которые пришлись по душе мздоимцам. Шквальную продажу таким способом квартир на то время удалось остановить.       

Магазин-гостиница для пьяных лейтенантов

Если во Владикавказе хоть как-то пытались скрыть хищения жилья, то в военном городке «Болгарстрой» в Ростове-на-Дону заместитель командующего по строительству и расквартированию войск Леонид Шатворян присваивал недвижимость по своему усмотрению. Например, в одном из домов «Болгарстроя» он решил открыть свой магазин. Для этого он на первом этаже одного из домов соединил 2-х и 3-х комнатные квартиры. Завез туда торговые витрины. Назначил дату открытия продуктовой точки. Его властная рука оставила многих опаленных чеченской и афганской войной офицеров без крыши над головой. И не только во Владикавказе и Ростове. Поэтому по сигналу нуждающихся в жилье сразу выехал посмотреть на генеральский магазин. Через зарешеченные окна увидел расстановку витрин и различных полок. Внутрь попасть не смог. Вызвал домоуправа и начальника коммунально-эксплуатационного управления полковника Гладкова, того самого, который с Шатворяном подавали на меня в суд. Спрашиваю у них:

— Что это за помещение? 

— Магазин генерала Шатворяна, — с бравадой заявил полковник, его подчиненный. 

— Он что, его купил? 

— Нет. 

— Может, платит за аренду?

— Нет. 

— Откройте помещение. 

— У меня нет ключей. 

— Может, у начальника домоуправления они есть?  

— Может и есть. А что вы хотите?

— Осмотреть магазин. Заодно захватите четыре разнорабочих.

— Будете дверь ломать? — спросил начальник КЭУ. 

Ломать двери не пришлось. Домоуправ принес ключи и привел с собой 6 человек. Площадь под магазин была огромная, за счет убранной между квартирами перегородки.

— С чего начнем, господа?- спрашиваю у начальствующего звена

— А что вы хотите?

— Возвратить квартиры первоочередникам! А посему, Вам полковник, даю четыре часа на восстановление стены. Теперь зовите рабочих. Мужчины, я попрошу вас навести здесь порядок. Стеллажи и витрины вынести на улицу. Делать все быстро, чтобы не мешать специалистам возводить перегородку. Один из работяг спросил:

— Скажите, как их выносить без шума и пыли?

— Как получится, все равно это дармовое добро.

Пока шли восстановительные работы в двух квартирах, я с домоуправом пошли выписывать ордера, двум семьям сразу.  К вечеру на окнах висели занавески. Утром меня вызвал к себе командующий, сменивший Квашнина, Казанцев. В присутствии Шатворяна попытался отчитать меня за самоуправство. Когда я ему объяснил, что закрыл личный магазин Шатворяна и вселил туда первоочередников,  он удивленно посмотрел на вспотевшего строителя.

— А ты мне говорил, что это помещение под офицерское общежитие.

Тут я не выдержал:

— А для чего на окнах были решетки, раз это общежитие?

— Чтобы пьяные лейтенанты не выпадали из окон.

Ответ получился нелепый и командующий попросил Шатворяна покинуть кабинет. Меня оставил, чтобы поблагодарить за проделанную работу.

— Впредь будь осторожен. Такие, как Шатворян, на все способны.

Сам понимал, насколько опасна моя работа. Поэтому с разрешения получил личное оружие — пистолет ПМ №1534, который однажды спас мне жизнь.

Генеральская стрелка

А дело было так. Незадолго до покушения, меня «на стрелку» в парк Горького города Ростова вызвал Шатворян. Он подъехал на «Волге» с затемненными окнами. Когда он вылезал из машины, я заметил, что на заднем сидении сидели два человека в штатском. Они, видимо, оценивали свою будущую жертву. Шатворян был в форме, я тоже.

— Как тебя по отчеству? — спросил он.

— Можно Александром называть.

Он протянул мне руку.

-А меня зовут Леонидом.   

Руки я ему не подал. Заметил, что в криминальном мире его «Ашотом» зовут.

— Зачем ты так? — злобно выдавил он. — Ближе к делу.

— Зачем вызывал на стрелку?

— Договориться с тобой хочу!

— О чем?

— О цене твоего творчества. Мешок денег тебе хватит?

— Какими купюрами?

— Какими скажешь.

— Запомни, «Ашот», боевые офицеры не продаются. Тем более за твои поганые бабки. В военное время я бы сразу тебя в расход пустил.

— Пожалеешь о том, что не договорились.

Покушение

Первого марта 1999 года на меня было совершено покушение. Два киллера представились милиционерами. Показали удостоверения. Пытались вручить папку, якобы, коррупционных связей милиции и генералитета СКВО. Они не ожидали что я дерну за тесемку папки. Из папки посыпались газеты, а не документы. Киллеры поняли, что я их раскусил и не сговариваясь нанесли два удара одновременно. У Нефедова был кастет, у Андрейко десантная палочка из дельта-древесины. Она тяжелее любого железа. Били наверняка. Но убийцы не думали, что я боксер и смогу смягчить нанесенные удары. Хотя рассечение кожи головы получил. Хлынула кровь. Они снова бросились на меня и опять неудачно. Передвигаясь, как на ринге, я стал выбирать позицию для нанесения опережающего удара. Говорят, что перед смертью мысленно в голове вся жизнь проходит. Ничего подобного. Мозг работал в одном направлении   — как достать пистолет. Мне повезло. Отпрыгнув назад, я попал в лужу. В падении сделал кувырок и в это время вытащил ПМ. Передернул затворную раму и выстрелил вверх. Нападавшие бросились

врассыпную. Беру на мушку ближнего, который, как перепуганный рысак, в припрыжку скакал к автобусной остановке. Не стал в него стрелять, боясь попасть  в людей на остановке. Второй метался по пустырю. Стал приближаться к нему, на ходу вытирая рукавом куртки кровь. Стрелял по ногам. Тут подъехал «Москвич» без номеров и обезумевшего киллера волоком втащили в салон рванувшей с места машины. Одна пуля пробила обшивку, но никого не задела. В обойме остался один патрон. Окровавленный, грязный после падения в лужу, в военной форме с пистолетом в руках переходил дорогу в направлении дома. Машины остановились как по команде, но никто не вылез помочь раненному офицеру. Старушка, дежурившая в доме, при моем виде сразу потеряла сознание. Дома тоже был шок. Сбросив грязную одежду, тщательно промыл рану. Жена имевшая навыки медсестры (в институте проходила фельдшерские курсы) быстро мне наложила повязку на голову. Я еще не успел переодеться, как в квартиру ввалился целый милицейский взвод. Во главе с начальником УГРО Ростовской области. Они уже побывали на месте преступления. Принесли с собой папку с газетами и  стреляные гильзы. Я подробно рассказал, как все было. Записали. Перед уходом милицейский сыщик мне заявил, что это заказное убийство и вряд ли они найдут преступников. На что ему с обидой ответил: «На вас меньше всего надеюсь. Этих вшивых киллеров я сам из под земли достану».

Собака «Дара» указала след

Покинувшие квартиру забыли папку, которую киллеры пытались всучить мне. Начал знакомиться с содержимым. Ничего интересного, кроме грамоты на собаку «Дара». Тут же связался, с клубом собаководства. Мне дали адрес и фамилию хозяина собаки. То, что убийцы из военных, у меня не было сомнения. Обзвонил несколько воинских частей. Служивых нашел в десантной бригаде. Их уволили незадолго до покушения. Личные дела не успели передать в военкомат. Андрейко и Нефедов я опознал по фотографиям из личного дела. Преступников я вычислил через сутки. Нашел и машину.  Ею управлял водитель начальника 711 «Военпроекта» Салавы Зайналабидова, друга Шатворяна. Задумка заказчика была такова. Вначале вырубить меня, затем вывезти за город на списанном и неучтенном «Москвиче» и поджечь его. Подобное устранение офицера уже было в СКВО. Преступника тогда не нашли. А я своих сам нашел. Готов был лично их допросить под видео камеру. Фильмец бы получился неплохой! Но один знакомый полковник из милиции уговорил меня выдать ему преступников. Заверил, подобных раскрытий в его ведомстве еще не было и это положительно отразится на его карьерном росте. Конечно, я затем пожалел об этом. Киллеры назвали посредника, а тот выдал заказчика. Но в  ход пошли большие деньги. По суду минимальные сроки получили только Андрейко и Нефедов. Посредник и Шатворян вышли сухими из этой преступной истории. Военный прокурор Фридинский подыграл этой банде. Вместо того, чтобы арестовать Шатворяна, он возбудил уголовное дело в отношении меня за якобы незаконное ношение оружия.

 Пришлось его ткнуть носом в статью воинского устава,  где сказано, что офицер имеет право на ношение, применение и хранение личного оружия. Тем более ПМ мне выдали по личному указанию командующего СКВО генерал-полковника Виктора Казанцева.

Минобороны на проводе…

Через пару дней после покушения Казанцев вызвал к себе.

— Говорят, тебя избили?

— Не избили, а хотели убить. А вы даже не позвонили и не поинтересовались моим состоянием здоровья. Ведь, как начальник группы контроля, нахожусь в вашем непосредственном подчинении, тем более  находился при исполнении служебных обязанностей.

— А что я должен был сделать?

— Военную прокуратуру на уши поднять и заставить заняться поиском преступников.

— Так я сейчас позвоню Фридинскому.

— Поздно, батенька, они уже арестованы и дают показания. А вот заказчик — ваш заместитель по строительству и расквартированию войск, гуляет на свободе. Фридинский его не тронет. Он его честь и совесть купил с потрохами. Прошу вас выйти на московскую военную прокуратуру. Пусть они им займутся.

— Конечно, конечно! Я туда выйду!

Наш разговор прервал звонок телефона:

— Извини. Вертушка. Москва на проводе.

Казанцев спешно взял трубку и вытянулся по стойке смирно. Слышимость была прекрасная. Передаю содержимое разговора:

— Министр обороны Сергеев!

— Здравия желаю, товарищ маршал!

— Толмачев твой подчиненный?

— Так точно!

— Второго апреля, я жду его у себя.

— Будет исполнено, товарищ маршал.

Ошарашенный Казанцев потерял дар речи. Молчание затянулось.

— Так я пошел?

— Объясни, зачем тебя Сергеев вызывает?

— Не знаю.

— Саша, при разговоре с министром обороны замолви доброе слово обо мне. А то последнее время одни неприятности вокруг меня. Мои заместители предали меня. Перестали ходить на совещания. Заговор устроили. Шатворян передал, что будет назначен новый командующий округом, из Москвы. Проект указа уже лежал на подписи у Ельцина. Если бы не твое громкое заявление о создании группы контроля по борьбе с коррупцией СКВО, которую я поддержал двумя руками, указ бы состоялся. Замы очень боятся тебя. После того, как ты стал ходить на совещания по первой форме, они пришли ко мне с повинной. Шатворян чуть ли не падал на колени, просил прощения и настаивал закрыть твое подразделение. Фридинский, со своей стороны давит, что бы я отменил свой приказ о создании твоей группы в Округе. Но я не сдаюсь, буду всегда на твоей стороне. Не забудь об этом Сергееву сказать. Будь в дороге повнимательнее. Эти идиоты на все способны.

Предупреждение об убийстве

Буквально за день до отъезда в Москву меня предупредили верные люди, что Шатворян в узком кругу заявил, что с Сергеевым я не встречусь и вообще до Москвы не доеду. Это была достоверная информация, поэтому я принял решение взять двоих офицеров  с оружием в сопровождение. Естественно и сам взял с собой ПМ, который уже один раз спас мне жизнь.

То, что меня «пасли» сомнения не было. Слежку заметил еще на железнодорожном вокзале в Ростове. В купе эти три мордоворота заглядывали поочередно, извинялись, что не туда попали. Они ждали, пока я один останусь. Понимая всю опасность происходящего, дал команду своим сопровождающим зарядить оружие и в случае нападения действовать по моей команде. Слава Богу, боевых действий не произошло. Сдрейфило волчье отродье. Знали, что мы были при оружии. Доложив заказчику о провале операции, исполнители получили новое указание — встретиться с заместителем обороны по строительству и расквартированию войск, Косовановым. Чтобы тот принял все меры по недопущению меня к Сергееву. В назначенное время я появился в здании министерства обороны.

Я, как Штирлиц, шел по длинному коридору

Мне выдали пропуск и указали этаж. Я, как Штирлиц, шел по длинному коридору. Было какое-то недоброе предчувствие. Не сомневался, что мое передвижение контролировалось. Не успел дойти до приемной Сергеева, как на встречу вышел полковник

— Вы Толмачев?

— А в чем дело?

— Министр срочно улетел в Китай и попросил, чтобы вас принял его заместитель по воспитательной работе. Я сопровожу вас.

— Странно. К Сергееву я не напрашивался на встречу. Это его инициатива.

— Раз так, то идемте.

Понимал, что это отголоски мафиозного сообщества. Поэтому ради журналистского интереса решил сыграть в игру до конца.

Мы вышли из главного корпуса и перешли в другой. Когда зашли в нужный кабинет, мне на встречу из-за стола вышел генерал-полковник. Он был в расстегнутой до пупа форменной рубашке и комнатных тапочках. Он пропел тоже самое, что и сопровождающий полковник. Фамильярно приобняв меня, стал задавать вопросы:

— Саша, а зачем ты к министру приехал?

— На ваши вопросы я отвечать не буду. Сам не знаю, для чего меня вызывал Сергеев.

Хотел было уйти, но расхристанный лампасник остановил меня. Он развернул меня лицом к стоящему у стены столу, где сидели 4 генерала. Среди них Косован и начальник главного экономического управления.

— Эти люди хотят с тобой пообщаться.

С ворьем я разговаривать не буду

«С ворьем я разговаривать не буду, — заявил я. Тем более с Косованом мы уже встречались. Он мое отношение к коррупционерам знает. Так что, господа, честь имею. Ждите моих новых публикаций. Воровать я вам больше не дам». Из политуправления я сразу направился в редакцию газеты «Московские новости», где меня хорошо знали по опубликованным материалам в этом международном издании.

Повторный заход к министру

Встретился с главным редактором Виктором Лошаком. Рассказал ему, как меня лишили встречи с министром обороны Сергеевым. Мой рассказ главред сразу поставил в номер. Во вторник, когда вышел номер газеты, в гостиничный номер поступил звонок от Лошака: «Срочно собирайся, тебя ждет Сергеев. Машину за тобой я выслал»

И вот я снова иду по длинному коридору. Виски стучат, мозг сверлят различные мысли предстоящей встречи. На полпути меня окликнул генерал-полковник. Как потом узнал — порученец Сергеева. Он сразу начал меня инструктировать, мол, министр очень занят и время ограничено. На все про все мне отводится 15 минут.

— Хорошо, я так и сделаю. Буду контролировать время и как только минутная стрелка достигнет нужной отметки, остановлю Сергеева, а он меня. И о чем пойдет речь и сколько она будет длиться, зависит от принимающей стороны.

Когда вошли в приемную, то увидел за массивным круглым столом с десяток генералов различных родов войск. Один генерал-лейтенант авиации соскочил с места и громко произнес:

— Саша, каким ветром?

Мы обнялись. Это был Миша Кизилов, с которым мы несколько лет служили в 230-м бомбардировочном полку на Украине.

— Нам сказали, что ждем какую-то важную птицу и пока Сергеев с ним не поговорит, приема не будет. Что у тебя за должность такая, что стратеги идут к нему во вторую очередь. Вот моя визитка, звони, встретимся.

Мы с порученцем зашли в просторный кабинет. Маршал встал из-за стола и пошел к нам на встречу. Я приложил руку к фуражке, перешел на чеканный шаг. Попытался по-военному громко доложить. Сергеев остановил, обменялись рукопожатием. И сразу последовал вопрос:

— Сынок, а почему ты вчера не прибыл?

— В точно назначенное время я был возле вашей приемной. Но мне сказали, что вы улетели в Китай и поручили провести встречу своему заместителю по воспитательной работе.

— Никуда я не улетал. Как фамилия этого оболтуса, который эту чушь сказал?

Я назвал фамилию полковника. Порученец ее записал.

— Вот видишь, Толмачев, кто меня окружает?

— Товарищ маршал, так вы стукните кулаком по столу и они как мухи слетят со своих должностей.

— Давно бы так сделал, но не все я решаю. Но этот дезинформатор у меня получит сполна. Как здоровье? Вижу на голове свежие раны. Чем они тебя так и за что?

— За борьбу с коррупционной эпидемией в СКВО. Это второе покушение. В первый раз стреляли по машине с СВДэшки, когда я заправил под заглушку газовый баллон. Пуля в сантиметре прошла от него. Второй раз два киллера пришли к дому меня убивать. Но и здесь я вышел победителем. Сам их нашел, убийцы арестованы и ждут суда.

Беседа с маршалом продлилась больше часа. Сергеева интересовало положение дел в округе. Привел ему наиболее яркие примеры о проделанной работе группой контроля в СКВО. Особенно ему понравилось, каким способом происходил возврат украденных квартир, причем без суда и следствия.

— Товарищ маршал, не силовым, конечно, методом, а методом убеждения мы возвращали награбленное. Те же «боевые» за участие в операциях по уничтожению чеченских банд. Кто не нюхал пороха, становились в очередь, чтобы сдать незаконно полученные деньги. Возвращение солдат из рабства, предотвращение закупки продовольствия для округа по завышенным ценам и так далее.

Моя нетерпимость к казнокрадам – названные пути выхода без особых финансовых потерь были одобрены маршалом Сергеевым. Отдельных представителей коррумпированного генералитета он пообещал уволить. Среди них назвал Шатворяна и Косована.

А тебе не страшно, сынок?

В конце нашей беседы маршал неожиданно спросил:

— А тебе не страшно, сынок?

— Товарищ маршал, я солдат, принимал присягу, которой буду верен всю жизнь. Пусть они меня боятся. Если деньги предлагают мешками, значит, я развеял миф о непобедимости мафиозных структур среди должностных лиц округа. Когда я по замене прибыл в СКВО, мне постоянно об этом твердили, но как видите, я доказал обратное.

— Я очень рад, что у нас в армии еще остались такие бесстрашные офицеры, поэтому предлагаю Вам возглавить группу контроля при министерстве обороны. Согласны?

— Не совсем.

— Поясните.

— Группа контроля была создана в СКВО по моей инициативе. Там еще не завершена работа. Очистим округ под казнокрадов, буду готов к более масштабным действиям на благо наших вооруженных сил.

Сергеев остался доволен моей твердой гражданской позицией и стремлением к справедливости и порядку. Он тут же поставил задачу своему порученцу подготовить приказ о моем новом назначении и выдать мне на руки. Одновременно поручил ему дать команду начальнику отдела кадров СКВО подготовить представление на досрочное присвоение воинского звания полковник. И уже обращаясь ко мне дал напутственные слова: -Береги себя сынок. Ты нужен России. Что касается казнокрадов, то пока доедешь в Ростов, Шатворян будет уволен. Косована ждет такая же учесть.

Забегая вперед, скажу, что представление на звание отвозили в Москву. Сергеев подписал его, но куда оно потом делось, остается загадкой. Думаю, что коррумпированный генералитет постарался. Благо, что я приказ министра обороны от 04.04.1999 № 137 получил на руки, а то бы и он затерялся, как представление на полковника.

Казанцева перегрузили

Пока я находился в Москве, генералы Шатворян и Московченко материально надавали на командующего Казанцева. Он сдался. Тут же забыл, как я его спас от позорного увольнения, которое организовали те же Шатворян и Московченко. Выпив с ними мировую, Казанцев дал команду опечатать мой кабинет в штаб не пускать. Пропуск изъять. Он еще не знал, что министр обороны узаконил группу контроля под моим руководством.

Кандратьев, а вы зайдите в кабинет

Прямо с вокзала я направился в штаб СКВО на доклад Казанцеву. Охрана меня беспрепятственно пропустила в здание. Сразу направился в свой кабинет, чтобы оставить лишние вещи. В коридоре, как эсэсовец, стоял широко расставив ноги полупьяный заместитель начальника штаба генерал-майор Кандратьев. Он озверело заорал:

— Кто его запустил в штаб? Охрана, ко мне!

— Не спеши, генерал. Сначала зайди в кабинет, протрезвей немного, а затем поговорим.

— Ты кто такой, чтобы мне указывать? В кабинет не попадешь, я его лично опечатал. Сдай ключ мне.

Из кабинета начали выходить офицеры. Интересовались, встречался ли я с министром обороны. Кандратьев понял, что влип, тут же предложил продолжить разговор в его кабинете. Перешел на вежливый тон.

— Александр Михайлович, так вы действительно попали к министру обороны? А здесь говорят, что он вас не принял, приказал уволить.

Я из дипломата достал приказ министра обороны РФ и протянул его Кандратьеву. Тот как на пружине подскочил на стуле, вытянулся по стойке смирно.

— Михалыч, мы же с тобой друзья. Всегда считал, что ты правильно дело делаешь. Всегда заходи ко мне, любые вопросы порешаем. Сейчас лично открою твой кабинет. Это Казанцев с Шатворяном тут взбаламутили всех. Поздравляю! Ты настоящий боец. Может по граммуле?

— Кабинет я сам открою, в коридор больше не выходи в таком виде. Увижу еще раз, вызову медработников для освидетельствования с соответствующими выводами конечно.

— Как скажешь, Михалыч. Самому иногда бывает противно. Особенно когда тебе лакейское офицерство носит в кабинет пиво и раки.

— Ты не задумывался, за какие деньги они тебя ублажают? Из семейного бюджета идут расходы. Три дня даю, чтобы ты возвратил им деньги, пока это моя просьба.

— Знаю я такие твои просьбы, конечно верну. Обязательно верну.

Кабинет изрядно прошерстили. Убрали два телефона (ЗАС и прямой с командующим), шкафы с документацией. Благо, что перед отъездом в Москву важную переписку и ценные бумаги я спрятал в надежном месте. Как сказано в приказе министра обороны РФ, непосредственным моим начальником является командующий СКВО Виктор Казанцев. Поэтому вложив в папку весомую бумагу, пошел к нему на доклад. Казанцев меня не принял. Передал через порученца, что он сам меня вызовет, когда будет нужно. Не стал ждать этого дня, сразу преступил к выполнению своих обязанностей.

В округе было 12 тысяч бесквартирных офицеров

На тот момент в округе было 12 тысяч бесквартирных военнослужащих. И эта цифра из года в год не менялась. Решил навести порядок с распределением жилья. Два полковника, которые за мзду двигали очередность, опешили, когда я им прикрыл эту лавочку. Объявил их вне закона по распределению жилья. Всю документацию по этому поводу изъял. Сразу вылез наружу весь армейский блатняк. Некоторые генералы умудрились получить по две, а то и три квартиры. На себя, детей и любовниц. Приходилось с таким контингентом жестко работать. Реагировали. Через неделю приносили ключи от незаконно полученного жилья. В освобожденные квартиры сразу вселялись первоочередники. Популярность группы контроля с каждым днем росла. Военнослужащие в СКВО поверили в торжество закона. Да и Казанцев больше не ерепенился. Принимал мня по первому требованию. Помню, как-то на прием приехали офицеры, уволенные в запас. Они обосновались в Азове. Им пообещали перечислить деньги через местную администрацию на покупку жилья. Они пошли к главе города, а тот развел руками.

— Перечислили мизер. Если начать строительство дома, то финансов и на один подъезд не хватит. Надо ждать, когда счет пополнится, тогда и начнем. Место под строительство двух домов мы выделили. Вот и постановление на этот счет есть. Можете его взять и убедиться в этом с выездом на земельный участок.

Съездили, убедились. Среди уволенных в запас нашлись и строители. Прикинули, разбили колышки — так и есть, на две многоэтажки места хватит, но все упирается в финансирование. Спрашиваю у них:

— Узнавали, сколько денег пришло на счет администрации?

— Пытались, но нам постоянно говорят «мало». Это «мало» тянется больше двух лет.

— А к командующему ходили?

— Не принимает. На вас надежда.

Решение быстро созрело. Я связался с финансовым управлением, которое перечисляло деньги для военных в Азов, попросил, чтобы на эти деньги наложили временный арест. Пришлите аудитора, и мы с ним проверим наличие перечисленных денег. Когда мы туда прибыли, глава города краснел и потел. Деньги он тратил на нужды города, но никак не на строительство для военных. Уладили такое расточительство мирным путем. В кратчайшие сроки мэр восстановил истраченную сумму.

А дом все-таки построили

С нуждающимися сели за стол подсчитали финансовые возможности. Денег действительно было маловато.

— Но это если положиться целиком на строительную организацию, — говорю им. А если закупку материала взять под свой контроль, а также все трудоемкие работы: поднос кирпича, цементного раствора и так далее, то получится ощутимый экономический эффект. Поговорите на эту тему со всеми. Для себя же дома строите. За одно с вашей стороны будет жесткий контроль за качеством работы строителей.

Воодушевился народ. В качестве разнорабочих, как говорится, вышел стар и млад. Каждый внес свою лепту в возведение двух домов. Сэкономленных денег хватило и на хорошую внутреннюю отделку. Таким образом, мы доказали, что если не воровать, то проблем с жильем в СКВО не будет. За год работы группа контроля из трех человек заметно сократила очередность военнослужащих на получение жилья. Если сделанное нами перенести на рубли, то это будут миллиардные суммы возвращенных денег в казну государства. В данном материале я дал только 2% положительных рейдов по частям и соединениям Северо-Кавказского военного округа. Остальные 98% интересных моих расследований вы прочтете в книге, которая будет опубликована после моего выхода из концлагеря. Смею утверждать, что в истории военной журналистики еще не было случая, чтобы рядовой журналист окружной газеты был принят министром обороны, причем при инициативе самого министра. Значит, маршал Игорь Сергеев был из тех, кто искренне переживал за будущее России. Во мне он увидел не только борца с казнокрадами и случайными людьми в армии. Конечно, я не весь передал с ним разговор. В книге я более подробно остановлюсь на этой неожиданной и приятной встрече с Министром обороны. Его слова: «С вами, Толмачев, я бы в разведку пошел» надолго врезались в мою память.

Продолжение: Часть 2. «Судейский гнобизм» читайте в следующей статье.

Толмачев А.М.,

концлагерь № 9 УФСИН Оренбургской области,

февраль 2020 г.

Оставьте комментарий