В Кущевку меня привезли рано утром 12 марта 2014 г. На улице была настоящая зима. Шел снег. Кто-то из встречающих охранников произнес: «Это к удачи, Александр Михайлович». Удачи от исполнителей заказа, конечно же, не ждал. А вот противозаконных сюрпризов – да. Поэтому тщательно готовился к предстоящему судебному заседанию. Думаю, что заказчики тоже проводили тайную сходку. Решали, как меня еще раз побольней ущипнуть.
Хотя их безграмотные планы и действия мне были известны еще в первые месяцы тюремного плена. Как уже писал не раз, в тюрьму приходили меня пугать, затем покупать. Когда эта затея у них провалилась, мне передали, что Ткачев разработал новый стратегический план: удаление меня из зала судебного заседания и отправление в психиатрическую больницу на обследование, где он договорится о нужном диагнозе. Зная об этих договоренностях Ткачева, вел себя в суде спокойно, не поддавался на многочисленные провокации как со стороны прокурора Козинова, так и со стороны судьи Ананич. Хотя последняя по любому моему ходатайству или выступлению постоянно делала замечания с записью в протокол судебного заседания. Было интересно, кто же первым заявит ходатайство для осуществления плана Ткачева – упечь меня в психиатрическую больницу. Никак не ожидал, что это сделает защитник Галагана и Морозовой (они тоже проходят по этому делу, но все время находятся на свободе) адвокат Вуколова. Домашнюю заготовку Вуколова долго не решалась огласить. Да и повода никакого не было.
В начале судебного процесса я заявил ряд законных ходатайств о том, что не допустимы утверждения судьи Ананич, что заниматься журналистикой – преступление. Заявил ей отвод. Она его не приняла. Затем выступила мой защитник Изучеева. Она зачитала заявление об отводе прокурора Козинова, совершившего двойное преступление при заявлении устного ходатайства о продлении мне срока содержания под стражей. Он совершил служебный подлог и фальсификацию доказательств, что и привело к моему дальнейшему пленению. Такая, основанная на законе, трактовка подлога фактических обстоятельств дела явно пришлась не по душе гособвинителю. И он дает команду адвокату Вуколовой использовать свою заготовку. Та встает и безосновательно заявляет письменное ходатайство об обследовании меня в психдиспансере Краснодарского края. Поставила даже вопросы, какие должны рассмотреть в данном учреждении. Перед зачиткой ходатайства извинилась перед моими родственниками за его оглашение. Естественно, что такой неправомерный шаг защитника вызвал у присутствующих волну негодований. Понимая, что обсуждение будет бурным прокурор Козинов запросил перерыв. Я в свою очередь затребовал ксерокопию данного заявления врача–адвоката Вуколовой. Когда я сказал, что оно будет выложено его на электронный сайт «Информационно-правового центра», Вуколова стала угрожать мне, что разглашение тайны судебного следствия влечет за собой уголовную ответственность. Пришлось ей напомнить о существующей статье 310 УК РФ, где сказано, что я имею право это делать. Законом не запрещено оглашать материалы дела. Тем более она приобщила свое ходатайство к данному уголовному делу.
Не исключаю, что в перерыве Козинов пообщался с судьей Ананич и с заказчиками уголовного дела. Те, видимо, не дали добро на ранее заготовленный план с психбольницей. Предложили ему перейти на запасной вариант: удалить меня из зала судебного заседания. После перерыва началось обсуждение заявленного ходатайства Вуколовой. Получивший напутствие Козинов тоже оказался против такой моей изоляции. Заявил в обоснование, что я веду в суде себя адекватно и защищаюсь законными методами. Судья сидела в раздумье над разыгранным сценарием. И тут снова вскочил прокурор Козинов: «Прошу в совещательной комнате при рассмотрении заявленного ходатайства Вуколовой принять решение об удалении Толмачева из зала суда. Он обидел адвоката Вуколову». Только чем, он так и не пояснил. Ананич ушла в совещательную комнату без обсуждения второго заявленного ходатайства Козинова. Объявила перерыв до 14 часов 30 минут.
В назначенное время меня не вывезли в суд. Сказали занять позицию ожидания. Видимо что-то не согласовывается с вышестоящим руководством. Или заказчики оказались вне зоны досягаемости. Заседание продолжилось только в 16.15. Долго же согласовывался один из вариантов заготовленного сценария. Первым Ананич зачитала постановление адвоката Вуколовой. В дурку отправить меня заказчики уголовного дела не решились. Ананич обосновала это тем, что я себя адекватно вел в суде, защищался законными методами. Вторым постановлением она зачеркнула первое. Оказывается около 10 сделанных замечаний, причем без всякого повода, за весь процесс оказалось достаточно, чтобы нарушить УПК. Ананич не читала видимо статью 247 УПК РФ, в которой для таких как она черным по белому написано об удалении подсудимого при разбирательстве уголовных дел о тяжких и особо тяжких преступлений. Удаление по тем основаниям, которые придумала Ананич не предусмотрено. Теперь мне понятен мотив устранения адвоката Емельянова. Болезнь болезнью, пусть живет и здравствует человек, но, как становится очевидным, его запугали и возможно уложили в больницу. Таким образом, лишили меня права на защиту.
Как я писал раньше заказчики руками Ананич и Козинова хотят устранить меня и общественного защитника Петренко Нину Михайловну. Один вариант беспредела им удался. Та же участь постигнет и другого общественного защитника Александру Ивановну Изучееву. Тогда защищать и судить меня будут люди, назначенные по убедительно-благодарственной просьбе еще пока председателя Ростовского областного суда. Удачи Вам, господа беспредельщики. Только помните – правду победить невозможно. Тем более поставить на колени русского боевого офицера. Вам за все перенесенные мною муки придется ответить. По российскому закону, конечно. Меня все-таки удалили, и Ананич без всяких объяснений перенесла судебное заседание на 18 марта 2014 года. А что ей мешало продолжить слушание?
И еще об одном. Ананич демонстративно всем вручила свое постановление от 28 января 2014 года. Посмотрела, как я отреагирую на него. А ни как. Прочитал о прекращении уголовного дела в отношении Галагана обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст.119 и ст.119 УК РФ. Опять же оно было вынесено госпожой Ананич с грубейшими нарушениями УПК РФ. Она не имела права это делать, а должна была вынести оправдательный или обвинительный приговор. Судья пошла на поводу заявленного ходатайства прокурором Козиновым о прекращении дела из-за срока давности. Считаю, что адвокат Вуколова в обмен полученного постановления, написала под диктовку Козинова свое ходатайство о психдиспансере. Она вошла с ними в сговор и тем самым совершила преступление. За которое и должна понести заслуженное наказание и добровольно сложить свои адвокатские полномочия.
Ходатайство:
