Мы, кажется, нашли источник, из-за которого жителям Ростова-на-Дону постоянно повышают тарифы на электроэнергию, газ и воду. В прошлом номере газеты был опубликован репортаж со стройки на Военведе. Строительная фирма «Славяне» уже третий год возводит там 17-этажный дом для военных. По графику объект должен быть сдан в 2010 году. Сколько защитникам Отечества еще ждать крыши над головой, неизвестно. Зато нам стало известно, что эта стройка поглотила электроэнергии больше чем на три миллиона рублей. Воду пока не считаем. Законностью подсоединений и врезок, по нашему заявлению, занимаются компетентные органы. Чтобы облегчить им работу, мы решили посетить еще несколько объектов, принадлежащих Погибе. Там тоже полным ходом потребляются неучтенные свет, газ, вода.
Картина Репина «Приплыли»
Этот дом расположен в самом центре Ростова-на-Дону. Его фасад выходит на Богатяновский спуск, а тыльная сторона – на музыкальный театр. В театр (но не комедии, а абсурда) мы и попали, переступив порог этого дома, напомнившего нам ночлежку из пьесы Максима Горького «На дне». Только вот обитают здесь отнюдь не деклассированные элементы (всякие там босяки или бомжи), а вполне достойные граждане Российской Федерации, приехавшие в донскую столицу на заработки.
Осмотрев дом (а вернее, трущобы), мы не увидели, что к нему подходят электрические провода. Между тем внутри ветхого жилья повсюду на стенах торчали «сопли» (то есть провода, которые находились под напряжением). А ведь они могут послужить причиной пожара. Неужели пожарные, которым по штату положено проверять такие места, знать не знают об этом пожароопасном объекте? И где наши доблестные предприниматели из ОАО «Донэнерго», отвечающие за городские электрические сети?
На первом этаже мы зашли в угловую комнату, которая, по-видимому, служит обитателям трущоб кухней. Стены, на которых прикреплены электропровода, изъедены грибком. В дальнем углу зияет дыра в потолке, из которой на голову запросто может упасть какой-нибудь «тупой предмет». 
Сливной бачок, прикрепленный на подоконнике, служит умывальником. Вода из него стекает прямо в подвал, из разных концов которого доносится крысиный писк (сейчас у грызунов брачный период). В общем, картина Репина «Приплыли»!
По темному коридору направляемся в противоположную сторону. В проеме одной из дверей показывается лохматая голова подростка, но, завидев нас, девочка захлопывает дверь. Представляемся: «Мы из газеты: можно с тобой поговорить?» – «Мне разговаривать с незнакомыми людьми запрещено». – «Кем запрещено?» – «Родителями». – «А где твои родители?» – «Они на работе». – «Ну, тогда назови хотя бы свою фамилию». – «Репина»…
Идем дальше. В конце коридора обнаруживаем мусорную свалку: пищевые отходы, пустые консервные банки, полиэтиленовые бутылки и т. д. (раздолье для мышей и крыс!). И эта помойка – в центре Ростова! И куда только смотрят чиновники, отвечающие за санитарную и эпидемиологическую обстановку в городе? Тем более что за стеной «ночлежки» – студенческая столовая Ростовского государственного строительного университета. Надо полагать, что в пищеблок из соседнего дома проникает не только зловоние, но и крысы.
На лестничной площадке второго этажа наше внимание привлекает распределительный щит, дверцы которого распахнуты. И здесь подключение не соответствует стандартам! В угловой комнате (как и на первом этаже) – кухня, похожая на пещеру. В ней застаем женщину, которая на газовой плите жарит колбасу. Представляемся: «Мы из газеты». «Ой, это не ко мне», – даже не выключив газ, женщина пытается проскочить мимо нас. Но мы настойчивы:
– «Вы здесь живете?»
– «Да».
– «А почему вы не хотите с нами разговаривать?»
– «Мне с вами говорить не о чем!»
– «Скажите, как вас зовут».
– «Нет-нет, я разговаривать с вами не буду»…
Из общежития – в отстойник
В конце коридора мы заметили, как на свету мелькнула тень. Подходим к крайней двери, стучим. На стук выходит симпатичная девушка. Как выяснилось, Олеся родом из Каменска-Шахтинского, а здесь живет с мамой. Приводим аудиозапись нашего разговора.
Журналист. Олеся, кто хозяин этого дома?
Олеся. Не знаю.
Журналист. Сколько вы платите за проживание?
Олеся. Пять тысяч рублей в месяц.
Журналист. Кому платите?
Олеся. Есть человек, который раз в месяц собирает деньги.
Журналист. Как его зовут?
Олеся. Сергей Васильевич.
Журналист. Не знаете номер его телефона?
Олеся. Нет, не знаю.
Журналист. А он, получив с вас деньги, дает какую-нибудь квитанцию?
Олеся. Нет, не дает.
Журналист. А вдруг возникнут какие-то нюансы, и вас заставят съехать отсюда?
Олеся (раздраженно). Знаете, я живу здесь уже десять лет – и никаких нюансов не возникало! Такого не было, чтобы ко мне кто-то пришел и сказал, что я не платила и т. д. Каждый живет так, как может.
Журналист. А как вы получили эту комнату?
Олеся. Здесь раньше было общежитие строителей. У меня родители строители…
Да, когда-то здесь было общежитие, где жили строители, а теперь это отстойник, где вольготно чувствуют себя только крысы.
По соседству с Олесей проживает Елена – многодетная мать. В Ростов она (вместе с мужем и тремя детьми) приехала из Зернограда, и тоже – на заработки. Приводим аудиозапись нашего разговора.
Журналист. Елена, как здесь условия для проживания?
Елена. Если честно, то не очень.
Журналист. Сколько вы платите владельцу помещения в месяц?
Елена. Четыре тысячи.
Журналист. Вам, наверное, как многодетной матери хозяин делает скидку?
Елена. Не знаю.
Журналист. А где вы работаете в Ростове?
Елена. Горничной в гостинице «Донплаза».
Журналист. Как вы попали в этот хлев?
Елена. У меня родители живут здесь уже не один год. Квартиры в Ростове, сами знаете, дорогие, нам, сельским жителям, они не по карману. А здесь, хоть и крысы по ночам бегают, зато есть крыша над головой…
Еще одна обитательница трущоб – молодая женщина по имени Инна, приехавшая в Ростов из Красного Сулина. Живет здесь она с мужем Вадимом, «специалистом по озеленению города», и двумя детьми – сыном Сашей, которому около трех лет, и дочкой Викой – 1,3 месяца от роду. Мальчик постоянно болеет (у него дисбактериоз и повышенное внутричерепное давление), девочке среди крыс и мышей тоже не очень-то весело.
А вот информация для размышления сотрудникам городских электросетей ОАО «Донэнерго». В коридорах указанного дома на стенах закреплены новенькие электросчетчики, диски которых не вращаются. Хотя свет повсюду в полуразрушенном здании горит денно и нощно!
Покидая эти трущобы, мы обратили внимание на вывеску о продаже этого дома, где был написан телефон. По нему мы и позвонили. Приводим аудиозапись нашего разговора.
Журналист. Здравствуйте! С кем я разговариваю?
Абонент. Фирма «Славяне» вас слушает.
Журналист. С кем я могу поговорить по поводу недвижимости, которая продается?
Абонент. Со мной поговорите. Я Ирина Николаевна, начальник отдела продаж.
Журналист. Меня интересует дом на Богатяновском спуске. Сколько там квадратных метров?
Абонент. Тысяча триста шестнадцать квадратных метров.
Журналист. И какова его стоимость?
Абонент. Сто семьдесят миллионов.
Журналист. Это сколько же получается за квадратный метр?
Абонент. Ну… В общем, дорого, восемьдесят с лишним…
Журналист. Там три этажа. А подвал есть?
Абонент. Ну, такой… технический….
Журналист. А хозяин там один?
Абонент. Ну… да, с юрлицом.
Журналист. Кто он, чтобы о цене с ним можно было поговорить?
Абонент. По поводу цены будете разговаривать со мной. Я доверенное лицо.
Журналист. Понятно, что вы доверенное лицо. Но меня интересует хозяин дома. Или вы работаете как риэлтор?
Абонент. Нет, я не риэлтор. Я представитель. Мы строительная компания «Славяне», я начальник отдела продаж. И все переговоры ведутся, извините, через меня».
Журналист. То есть это все принадлежит строительной компании «Славяне»?
Абонент. Да, скажем так.
Журналист. А мы слышали, что этот дом на два хозяина.
Абонент. Ну, есть физлицо от «Славян», на которое оформлена часть недвижимости. А вам это проще (смеется)?
Журналист. Да нет, об этом объекте речь шла и раньше: там, кроме «Славян», была еще какая-то фирма.
Абонент. Ну, я не знаю. Сейчас мне сказали, что это мы.
Журналист. Значит, владелец дома –
фирма «Славяне»?
Абонент. Да, мы полностью владеем домом.
Журналист. А вообще, туда ходил мой представитель и сказал, что там еще живут люди.
Абонент. Ну, там есть такие… чтоб не простаивало, ну, вы же понимаете… Это люди соответствующего контингента, которые хотят пожить в таких условиях за мизерную плату.
Журналист. А мизерная – это какая?
Абонент. По-разному.
Журналист. Тысяч шесть, пять?
Абонент. Да… Некоторые платят меньше.
Журналист. Понятно. И как с ними будет решаться, если?..
Абонент. Никак! Если будет решен вопрос с продажей дома, то людям скажут «до свидания»… Они были предупреждены, что живут там до определенного момента.
Журналист. Ясно. То есть все вопросы надо решать с вами. А кто у нас генеральный директор строительной компании «Славяне»?
Абонент. Погиба Юрий Григорьевич.
Журналист. Деньги, которые жильцы платят за проживание, поступают ему?
Абонент. Ну, знаете, это уже не мой вопрос.
Да, это вопрос, который относится к компетенции правоохранительных органов (прокуратуры, следственного управления), а также чиновников, отвечающих за противопожарную безопасность в городе, за эксплуатацию электрических сетей и т. д. Настало время со всей строгостью привлекать к ответственности таких деятелей, как господин Погиба, грабящих государство и наживающихся на чужой беде. Вплоть до возбуждения уголовного дела.
Если взять общежитие, то Погиба заплатил при расселении людей не более 30 млн рублей. Сейчас он это здание с крысами и жильцами выставил на продажу за 170 млн рублей. Угадайте, сколько копеек попадет в казну государства от такого предприимчивого Погибы. Если учесть, что семь лет, с момента приобретения этого объекта, доход от хищения электроэнергии, газа, воды шел в его карман.
Продолжение следует.