В советские времена и садовый участок, и дачный домик принадлежали садоводческому товариществу. Закон «О собственности в СССР», вступивший в силу 1 июля 1990 года, автоматически передал домики гражданам в собственность. А вот право собственности на землю надо оформлять сейчас.
И тут начинается самое интересное. Если во всех цивилизованных странах регистрация недвижимого имущества, как правило, не представляет собой длительной процедуры, ибо там действует система «одного окна», то у нас все наоборот. По словам председателя некоммерческого садоводческого объединения (НСО) «Курень» Риммы Вороновой, ей (как, впрочем, и ее коллегам – председателям соседних садоводческих товариществ) приходится воевать с чиновниками Октябрьского (сельского) отдела управления Федеральной службы госрегистрации, кадастра и картографии по Ростовской области. С недавних пор этот отдел возглавляет Ирина Сытник, которая весьма оригинально выполняет требование президента страны Дмитрия Медведева максимально облегчить «дачную амнистию»: чиновник максимально затрудняет процесс оформления собственности, возвращая якобы неправильно составленные документы садоводам. Вместо того чтобы уменьшать поток бумаг, Ирина Сытник, наоборот, увеличивает его.
Как известно, до 2000 года земельные участки гражданам в собственность предоставлялись (в соответствии со статьей 23 Земельного кодекса РСФСР) сельскими или городскими администрациями (если земля находилась в черте населенных пунктов). Решение о предоставлении земельных участков оформлялось соответствующим постановлением, которое и являлось основанием для выдачи документов, подтверждающих право собственности на землю. Но затем процедура регистрации земельных участков настолько усложнилась, что теперь вообще не поймешь, где искать концы. К примеру, в 1992 году выдача правоустанавливающих документов на землю осуществлялась в соответствии с «Инструкцией о порядке выдачи (замены) государственных актов на право собственности на землю, пожизненно наследуемого владения землей, бессрочного (постоянного) пользования землей», утвержденной Роскомземом 9 марта 1992 года, «Порядком выдачи свидетельств о праве собственности на землю», утвержденным Роскомземом 20 мая 1992 года, и «Порядком оформления и выдачи свидетельств на право собственности на землю», утвержденным Роскомземом 15 февраля 1994 года.
Любой из указанных документов изготавливался в двух экземплярах и подписывался должностными лицами местных администраций. Первый экземпляр выдавался собственнику участка, второй хранился в районном (городском) комитете по земельным ресурсам и землеустройству или сельской (поселковой) администрации. Документы записывались в соответствующих книгах и выдавались местными администрациями. Свидетельства образца 1993 года подлежали регистрации в районном или городском комитете по земельным ресурсам и могли выдаваться гражданам непосредственно этими комитетами. Записи в книге учета выдачи свидетельств могли вноситься любым должностным лицом комитета. В случае утраты такого свидетельства собственнику участка выдавался его дубликат, изготовленный на новом бланке.
Такая сложная бюрократическая машина, естественно, не могла не давать сбои, которые сказываются теперь. Камень преткновения для «дачной амнистии», по мнению моих собеседниц, это разность списков: в «регистрационной палате» числятся одни садоводы, а в НСО – другие. Вот и приходится председателям садоводческих объединений собирать сотни бумаг, доказывающих, что тот или иной садовод настоящий, а не липовый. У нас ведь как: «Без бумажки ты букашка, а с бумажкой – человек». На этом тернистом пути председателей НСО, которые в основном и занимаются указанными вопросами, ждут многие неприятности, которые они стойко переносят. Хотя в компетенции чиновников этот путь садоводам максимально облегчить, они этого делать, увы, не хотят.
Фото автора