Маловато будет!

Юля и Сергей Сергейчики поженились 19 июля 2003 года. И жили они поживали, добра наживали долгих пять лет, пока в один «прекрасный» день Юля не произнесла сакраментальную фразу: «Я ухожу к маме!» и не стала собирать вещи. История вроде бы самая обычная. Необычно то, как молодая супруга решила разделить это самое «нажитое добро». Тут сразу вспоминается известная фраза из мультфильма про жадность: «Маловато будет, маловато!».

Уходя, Юля сказала, что возьмет лишь то, что необходимо ей и ребенку – сыну Сергейчиков тогда было около трех месяцев. После того как девушка забрала «самое необходимое» в квартире Сергея остались… встроенные шкафы-купе и встроенная же кухонная мебель. Наверное, потому что демонтировать их оказалось непросто. Забрала «обиженная» жена и все драгоценности, которые, согласно статье 36 Семейного кодекса РФ, не являются предметами индивидуального пользования, и деньги.
Семья была достаточно состоятельной. Юля не работала, деньги зарабатывал Сергей. Он безгранично доверял супруге и, видимо, поэтому зарегистрировал на ее имя два торговых павильона, находившихся в Усть-Лабинске, и небольшую фабрику меховых изделий. Фактически дела вел Сергей, а на бумаге индивидуальным предпринимателем выступала Юля. Предприимчивая девушка распорядилась «своим» бизнесом по-своему: магазины она тотчас же продала, оборудование и материалы с меховой фабрики – тоже. «Хозяйка» разделалась с производством без предупреждения, работники не получили ни расчета, ни записи в трудовые книжки.
Дальше – больше. В поисках того, с чего бы «сыметь», Юля решила «продавать» встречи ребенка с отцом. Каждая обходилась тысяч в 15–20 рублей. Незадачливый папаша, переполненный, естественно, родительскими чувствами, а не денежными подсчетами платил, а расписки когда забывал взять, а когда и рвал в сердцах. Но Юле было «маловато». С подачи отца и матери, растивших доченьку «не для того, чтоб она стирала да полы подтирала», девушка запросила квартиру. «Хорошо, – сказал Сергей, – но только в ипотеку». Юлю такой вариант не устроил – негоже жить абы как! – и она подала иск о… разделе имущества. Кроме того, потребовала выплаты алиментов. Причем и единовременной в размере 78 тысяч рублей, и ежемесячной – по 15 тысяч на сына и по 10 тысяч на себя. С алиментами дело решилось легко: суд обязал Сергея ежемесячно отдавать 1/4 заработка, как и положено,  ребенку и 1400 – матери до тех пор, пока ребенку не исполнится три года. А вот разделить имущество оказалось не так-то просто.
Помещение, где раньше располагалась фабрика Сергейчиков, арендовала сестра Сергея Елена Хаишбашян. Она закупила новое оборудование, материалы, подобрала выброшенных Юлей на улицу людей и вновь наладила производство. Машины и станки было опечатали – Юля хотела еще раз «сбить» деньги с бывшего семейного бизнеса, – но в дело вмешался здравый смысл, который и подсказал Аксайскому районному суду фабрику предпринимателя Хаишбашян «исключить из акта о наложении ареста».
Замученный постоянно растущими нескончаемыми запросами своей бывшей жены Сергей решил пойти на мировую. Однако встретиться и договориться, сколько же будет стоить его покой, мужчине так и не удалось: ни сама Юля, ни один из ее адвокатов (их у девушки два, одного «маловато будет») ни на одну из предложенных встреч так и не явились. Процесс тянулся, кочуя из Советского в Октябрьский, а оттуда – в Аксайский суд. И наконец даже железное терпение Сергея лопнуло.
Дело оставалось за малым: разделить последнюю часть совместно нажитого имущества – недостроенный домик в садоводческом товариществе «Газовик» Аксайского района. Суд и разделил его: ½ доля – Сергею, ½  – Юле. Вроде бы все честно, но Сергея такое решение не устроило. К 6 апреля 2009 года брак между супругами был расторгнут, совместное хозяйство не велось, и, если цокольный и первый этаж были построены еще до этого светлого момента, то второй и третий, как утверждает Сергей, – уже после развода. На его деньги и деньги его отца. Именно они нанимали рабочих, подвозили стройматериалы, руководили строительством. Подтверждения тому – квитанции на эти самые стройматериалы, свидетельства рабочих и соседей. Юля же настаивает, что дом строила она на деньги своего отца. Вот и квитанции на лампочки, батарейки, монтажную пену, полотенцесушитель. Правда, непонятно, куда его вешали, если дом пока – только крыша и стены, и никакие работы внутри еще не велись. Но есть у Юли и «неопровержимые» доказательства: выписка из технического отдела и технический паспорт. Только оплаты за работу техника на садовом участке, как оказалось,  в БТИ Аксайского района так и не поступало, да и сама «работа» стоит под большим вопросом: в графе «техническое описание» указаны деревянные перекрытия, хотя в действительности перекрытия-то бетонные. Более того, конструкция дома такова, что деревянные перекрытия там вообще невозможны. Видно, ошибся техник, а может, невнимательно осмотрел постройку. А может, и вообще ее в глаза не видел, раз и за его работу с Юли ничего не взяли? Более того, ни соседи, ни рабочие никогда не видели «хозяйку» на участке.
Справедливость требует делить только цокольный и первый этаж – суд почему-то делит весь дом. Дело уже не столько в деньгах, сколько в принципе. Жадность бывшей жены все-таки вывела мужчину из себя, и уступать ей и в этом, последнем пункте он не собирается. Наглость, говорят, второе счастье, но только у Сергея-то теперь новая семья, а вот Юля, судя по всему, кусает локти от зависти, придумывая, чем бы еще поживиться.

Оставьте комментарий