11 марта 2011 года в Ростове-на-Дону группа горожан решила поздравить с днем рождения председателя Ростовского областного суда Виктора Ткачева. Однако за это идейный вдохновитель группы Сергей Русаков… был арестован на 10 суток. Официальная причина – нецензурная брань у здания суда, хотя и сам Русаков, и свидетели утверждают, что никто не бранился. Русаков обжаловал решение несколько раз, пока сам председатель облсуда не вынес постановление об отмене предыдущих судебных решений. Мы узнали у Сергея, что произошло у суда на самом деле и как он оценивает случившееся.
– Расскажите, пожалуйста, что вы делали в тот день у областного суда.
– Я совершенно случайно узнал, что у Ткачева 11 марта будет день рождения, нашел подтверждение этому факту на сайте областного суда, и мы с моими единомышленниками спланировали акцию. Я ребятам давал задание подготовить такие подарки, которые бы они подарили товарищу в день рождения. Мы собрали коллекционное издание Евангелия, вольное переложение «Евгения Онегина» на тюремный жаргон от Фимы Жиганца и фляжку. Там же было и обращение к судьям, работающим под началом Виктора Ткачева. Все это было в подарочном гипсовом ящике (весом в два центнера – прим. автора). Мы хотели, чтобы вышло иронично, но ни в коем случае не думали, что это оскорбление или унижение чьего-то достоин-
ства. Вообще там никто никого не оскорблял.
– За что же тогда вас арестовали?
– Милицию будто бы вызвали узнать, что это за акция и что вообще происходит. Мы объяснили, что это не митинг и не пикет, поэтому никакого санкционирования тут не требуется. Ошеломленные милиционеры и приставы долго пытались понять, что им делать. В это время мы узнали, что Ткачева в суде нет. Мы размышляли, как быть: поехать к нему, оставить подарки в суде или остаться ждать чего-то дальше. Но милиционеры попросили не расходиться – видимо, они получили приказ о задержании.
– Как развивались дальнейшие события?
– Меня отвезли в ГУВД Кировского района. Тамошние сотрудники тоже были шокированы, потому что привезли человека, не совершившего преступления. Они между собой долго конфликтовали: никто не хотел составлять протокол. Потом приехала мой адвокат, но ее ко мне не пустили. Тогда я сказал, что не буду отвечать на вопросы без адвоката. Составили протокол, но я отказался его подписывать. Да и понятые были какие-то «левые».
Потом меня повезли в мировой суд Кировского района и отпустили. Сначала дело вел судья Лазарев, потом он по состоянию здоровья не вышел на работу. Другой судья, Москаленко, за два дня все и организовала. Думаю, Лазарев просто не хотел рассматривать это заказное дело. Ну а Москаленко назначила наказание в виде ареста на 10 суток.
– Сергей, расскажите о времени содержания под стражей.
– Я содержался в Кировском спецприемнике для административно задержанных. Что о нем сказать? Там грязно и темно. Персонал там неагрессивный. Были, правда, два хамовитых охранника, но мы их быстро поставили на место. Сначала в одной камере было семь человек, а потом меня перевели в другую камеру, там было три человека. Вообще, там заботятся о том, чтобы между людьми, собранными вместе, не возникало конфликтов. Если люди задержаны за драки, то они сидят в одной камере, если алкоголики – то в другой, узбеков собирают в третью камеру и т. д. Я бы не сказал, что условия были прямо ужасные.
– Определением самого Ткачева ваше задержание признано незаконным. Ваши дальнейшие действия?
– Я был долго занят, но вообще собираюсь подавать на возмещение морального ущерба и на возбуждение дел против судей, вынесших неправомерное решение по моему вопросу. Вот, например, на заседании у судьи Москаленко главный свидетель пристав Ломакин меня вообще не узнал. Он дал показания что-то вроде того: будто в суд кто-то вошел, спросил на месте ли Ткачев, ему ответили, что Ткачева нет, спрашивающий начал материться, но кто спрашивал, Ломакин уже не помнит. А судья почему-то верит больше его показаниям, чем показаниям всех остальных свидетелей.
– Но если, как вы считаете, было негласное указание вас наказать, то почему же вас, в конце концов, признали невиновным?
– На мой взгляд, Ткачев вообще не подготовлен к атакам гражданского общества и не понимает, чем они могут быть чреваты.
– А, кстати, куда все-таки делись подарки?
– Когда меня задерживали, я их отдал одному из наших активистов. 200-киллограммовый гипсовый ящик милиция, вызвав кинолога, предварительно обследовала и, сообразив, что ничего в нем страшного нет, куда-то увезла. Сами подарки же я отдал одному из активистов. Он пошел в здание суда, хотел передать их Ткачеву через кого-то, но от него все разбегались, поэтому они вернулись ко мне.
Фото Николая Харченко
