За чередой тюремных переездов из Ростовской области в Краснодарский край и обратно не было времени рассказать об армавирском СИЗО-2. Там я пробыл около трех недель. Есть о чем вспомнить. Особенно о тех, с кем делил местную баланду.
Еда армавирского СИЗО-2 заметно отличаются от той пищи, которую пробовал в других следственных изоляторах. Хлеб там выдается теплым, сразу после выпечки. В плове даже мясо попадается. Порционность, правда, многих не устраивает. Ночные перекусы происходят за счет передач от близких родственников. Поступившие деликатесы (помидоры, огурцы, колбаса, сыр, конфеты, печенье яблоки и т.д.) в одиночку никто не ест. Все «уничтожается» за общим столом. Продукты с воли выдаются получателю под расписку. Был случай, когда один продуктовый набор по ошибке попал в другую камеру. Проверив содержимое и адрес отправителя, заключенный вызвал ответственного за выдачу и вернул чужой пакет. Это не единичный случай, когда проверяется порядочность находящихся под стражей. Жульничество строго наказывается. Замеченные в этом объявляются изгоями, презрение на все время отсидки.
Новичков здесь встречают доброжелательно. После определенных проверок их отправляют проходить карантин. Не очень приятное мероприятие. Для этих целей помещают в камеры, которые находятся в подвале. Их обшарпанный вид сильно давит на мозги, влияет на психологическое состояние человека. Обычно там находятся до семи дней, пока арестованный не пройдет углубленный медосмотр на предмет ВИЧ и других серьезных заболеваний.
Меня по ошибке тоже туда засунули. Вовремя не посмотрели медкарту, где есть запись о том, что эту процедуру я уже проходил. Камера досталась не первой свежести. Правда, встречались и хуже. В двухместной «хате» я был один. Пока осваивался с бытовыми условиями своей временной ночлежки, принесли матрас с подушкой, наверное еще с екатерининских времен, и застиранное до дыр постельное белье. Ложиться на такое рванье не было желания. Сразу написал заявление на начальника СИЗО-2. Не на быт жаловался, а на повторное прохождение медпроверки и указал, что это не предусмотрено законом. Надо отдать должное, реакция от руководства учреждения последовала незамедлительно. Пришел офицер, извинился и после короткой беседы определил камеру моего дальнейшего пребывания. Перед тем, как отвести туда, выдали комплект новых постельных принадлежностей. С этим тюремным скарбом и появился я перед обитателями 86-й камеры. Там меня вначале встретили настороженно. Но когда узнали, кто и как к ним попал, уважительно отнеслись к моей персоне. Сразу уступили место на нижней шконке. Хотя всего на двенадцать человек, их было десять. Когда разместился, пригласили к столу. Угостили по-барски, накануне передача двоим пришла. В процессе чаепития познакомились. Одна половина сидит за убийства, другая, за кражу и разбой. Возраст разный. В основном до 30 лет. Один дал согласие на публикацию информации о нем. Затем историю страшную рассказал.
Буквально за месяц до убийства Геннадию предложили руководящую должность на одном из предприятий Краснодарского края. Послужной список тому сопутствовал. После школы закончил техникум. Затем служба в Северо-Кавказском военном округе. Год воевал в Чечне, был награжден правительственными наградами. После увольнения работал в одном из автосалонов города Краснодара. Женился. Купил квартиру. Семейная жизнь не заладилась, решили развестись. Жена с дочкой остались в нажитом жилище, а он, как и подобает настоящему мужчине, ушел в никуда, с сумкой вещей в руках. Геннадий тяжело перенес разлуку. Было чуть не сорвался в штопор. Из недельного запоя вышел с трудом. Дал зарок, что больше так расслабляться не будет. На нервной почве заработал серьезную болезнь. Сделали две операции. В тюрьме прихватило в третий раз, но хирургического вмешательства не обещают. Посадили на обезболивающие уколы. Говорит, что на два-три дня введенного препарата хватает, адская боль на время стихает, а затем вновь возобновляется, хоть на стену лезь. Видел его состояние. Жалко парня. Сейчас сержант запаса не так о здоровье печется, как за содеянное рвет душу на части.
Убийство он совершил 1-го мая. Не по пьянке, как это часто бывает. Совершенно трезвым пошел выяснять отношения с бывшим мужем своей возлюбленной. С Еленой Геннадий жил в гражданском браке. Ждали ребеночка. Врачи заверили, что будет сын. Радовались, конечно. Строили планы на будущее. После родов собирались сыграть свадьбу. На работе Геннадий отпросился на все праздничные дни. Решил их вместе с любимой провести. С дороги позвонил на телефон Елены. Та долго молчала. А когда заговорила, он понял, что с ней случилась беда.
До ее родительского дома добрался очень быстро. На встречу вышла избитая до неузнаваемости Елена. Когда обнялись, она прошептала синюшными губами: «Мой бывший муж убил нашего ребеночка». Дальше Геннадий уже ничего не слышал. Ноги сами несли к дому того, кто постоянно терроризировал и избивал Елену. Убивать изверга не собирался. Решил его оттащить в полицейский участок. Когда постучал, входная дверь открылась не сразу. Хозяин, узнав о цели визита, сильно возмутился, стал угрожать убийством. Вскоре словесная перепалка переросла в драку.
Первым удары по голове нанес встречавший. В руках у него был гаечный ключ. Геннадий не помнит, как ему удалось у здоровенного детины вырвать из рук орудие убийства. В горячке бил его до тех пор, пока тот не свалился. Бездыханное тело погрузил в багажник стоявшей во дворе легковушки. Долго возил, не знал, что с ним делать. Когда фары осветили водную гладь, решил избавиться от трупа. Домой вернулся под утро. Машину оставил возле частных гаражей. Следы преступления убирать не стал. Его задержали быстро. Попытки скрыться не было. Сразу дал признательные показания. Сейчас адвокат и Геннадий стараются доказать следственным органам, что убийство произошло в состоянии аффекта. Если им это удастся, то мера наказания будет минимальной. А если не удастся? Оказавшись в тюрьме, Геннадий осознает свой поступок. Конечно, можно было с садистом поступить по-другому, прибегнуть к помощи тех же правоохранительных органов. Да, страшная расправа. Но мы каждый вправе задать себе вопрос: «А как бы я поступил, окажись в такой ситуации, если в утробе матери убивают зарождающуюся жизнь, твою кровинку?». По этому поводу хотелось бы знать ваше мнение, уважаемые читатели. Выношу затронутую тему на обсуждение.
Второй раз мы с Геннадием встретились после моего возвращения из Кущевского районного суда. Она была короткой, перед отправкой в Ростов-на-Дону. Пока собирал вещи и одновременно общался с сокамерниками, бывший участник боевых действий в Чечне, что-то писал за столом. Когда я освободился Геннадий подошел по- военному: «Разрешите обратиться? У меня есть просьба. Если увидите генерала Малтинского, передайте от меня солдатский привет. Он очень любил нашего брата. Охранять его доводилось в Чечне. Награды из его рук получал. Да, вот еще, письмо написал любимой. Она через адвоката передала, что будет меня ждать». На что я ему ответил банальной фразой: «Если любит, то обязательно дождется». А всем обитателям 36-й камеры на прощанье пожелал здоровья и терпения.
Я не зря начал свой материал с еды заключенных. От варева, которое они получают три раза в день, голод только на время притупляется. Зато рьяно развивается гастрит. Большинство, после выхода из тюремных казематов становится инвалидами. Бывают и смертельные исходы. Но это уже другая история и я еще к ней вернусь.