ДЛЯ УДОБСТВА СЛЕДСТВЕННО-СУДЕЙСКОГО ПЕРСОНАЛА ИВС ПРЕВРАТИЛИ В СИЗО

Теперь понимаю, зачем меня незаконно вывезли в Кущевский изолятор временного содержания (ИВС). Председателю местного суда Виктору Сероштану захотелось показать свое притворное влияние на полицейские структуры.

В Ростове его посланница, судья Ананич, попыталась «нагнуть» конвойную службу. Не получилось. Те отказались нарушать 140-й приказ по конвоированию и вывозить меня на ознакомление с вновь появившимися томами уголовного дела в Ленинский районный суд Ростова-на-Дону. Подсказали, что подобные действия происходят в СИЗО-1. В самом изоляторе для Ананич тоже не создали тепличных условий. Дали ознакомиться с внутренним распорядком работы данного учреждения и пояснили, что посещение его происходит на общих основаниях.

Обидевшись на принципиальных руководителей конвойной службы и СИЗО-1, Ананич укатила домой в Кущевку. Здесь оказалось проще найти общий язык с полицейской структурой в лице начальника УВД по Краснодарскому краю генерал-лейтенанта полиции Владимира Виневского. На удивление он легко подчинился, но не закону, а письму из суда. Дал добро на незаконный мой вывоз из Ростова в Кущевский ИВС. Контроль за моим нахождением здесь был возложен на местного главу полиции полковника Александра Сокрутенко. Частые обитатели этой «времянки» говорят, что раньше такой чести они не удостаивались. Обходов сотрудников полиции с такими большими звездами не было.

Наша беседа с полицейским чиновником была короткой. Он почему-то сразу предупредил, чтобы вопросов о политике я не задавал. С чего он взял, что мне политика важней бытовых условий и содержания заключенных в ИВС. Хотя, по большому счету нахождение людей в холодных клетках 4 на 3 метра тоже политика – политика устрашения. Попросил его по-человечески подойти к вопросу отопления этих убогих камер и медицинскому обслуживанию заключенных. Надо отдать должное, полковник отреагировал на мои просьбы. На пятый день моего пребывания включили тепло, появился фельдшер. И ночлежка сразу ожила.

Хотя какая тут может быть жизнь. Сплошь и рядом одни нарушения. Временный изолятор превратили в мини СИЗО. И командует им, далеко не исполняющий обязанности начальника ИВС, капитан полиции Евгений Бондаренко. Добродушный по натуре человек, подчинен той системе, которой все равно в каких скотских условиях находятся заключенные. Это за рубежом у заключенных есть права, а здесь одно бесправие. И творят его в первую очередь федеральные судьи, возглавляемые Сероштаном. Это по их настоятельному требованию во временном изоляторе арестанты могут находиться вместо десяти суток до месяца и более. Временный становится безвременным. И вряд ли тот, кто так бездумно нарушает закон о содержании заключенных под стражей, посещал Кущевский ИВС лично. Если с питанием и взаимоотношением охраны с сидельцами дела обстоят удовлетворительно, то в бытовом плане одна жуть. Хотя меня уверяли, что ИВС в станице Староминской вообще описанию не подлежит.

Остановлюсь на том, что лично увидел и какие на себе перенес все тяготы и лишения отдельно взятого учреждения. Это в армии предписано солдату безропотно переносить неудобства службы. И там понятно во имя чего выпала такая доля. Он Родину защищает. За это и пожертвовать собой можно. Как военный человек, всегда был готов к этому. И сейчас готов. Но никогда не смирюсь с тем, как в тюремных застенках гноят зачастую невинных людей в угоду кровососов народных.

В Кущевском ИВС побывал дважды. Изучил его досконально. Обычный сарай, поделенный на десять клеток. В каждой клетке по два железных лежака. Размеры санитарным нормам не соответствуют. Если большой наплыв арестованных, то во времянки селят по три, а то и по четыре человека. Стены, видимо, в один кирпич – зимой промерзают полностью. Отопление никудышнее. Окна продуваются, поэтому с наступлением холодов они заклеиваются целлофановыми пакетами. Спят все, не раздеваясь. Часто болеют. Фельдшерское обслуживание появилось только после общения с полицейским начальством. И то на время. Камеры не проветриваются. Воздух спертый вперемешку с сан узловой вонью. Вода только холодная. Электрические розетки отсутствуют. Кипятильники и другие приборы запрещены. Освещение отсутствует. При мерцающем  ночнике читать и писать невозможно. Сразу садится зрение. За 10 дней такой сидячки у меня начали слезиться глаза, прихватило почки. Ночные надрывающиеся кашли доносятся почти из каждой камеры. Простуда и другие заболевания устраняются в основном самолечением. Подышать свежим воздухом иногда выводят, и то на 10 минут.

Что больше всего меня поразило, так это график работы данной времянки. Время регламентируется судебными и следственными органами. Чтобы не утруждать себя поездками в следственные изоляторы (СИЗО) знакомства с уголовным делом и другие следственные действия они проводят в ИВС. Для этого имеется отдельная железная клетка. Стол в ней не предусмотрен. Читать и писать надо на коленях. Работает эта клетка и в выходные дни, причем с раннего утра и до позднего вечера. Одним словом, когда вздумается повелителям в мантии и при погонах.

Меня тоже хотели окунуть в болото беззакония. Сероштан распорядился. Как я уже писал, судья Ананич 23 сентября вынесла постановление, которым она определила мне 14 рабочих дней на ознакомление с томами заказного уголовного дела в СИЗО-1 города Ростова-на-Дону. Но через десять дней своего бездействия, она решила изменить адрес моего пребывания. Понимая, что в рамки рабочего времени 14 дней она не вписывается, заставила своего секретаря посещать ИВС и в субботу и в воскресенье. В один из таких дней у нас состоялся с ней разговор:

– Как вы попали в ИВС?

– По удостоверению.

– А суд работает в субботу?

– Нет.

– Вы принесли мне обещанные документы:  постановление судьи Ананич от 23 сентября 2013 года и протоколы судебных заседаний от 21, 23 августа и от 23 сентября?

– Говорила судье, она не выдает.

– Вы подтверждаете, что 24 сентября должны были знакомить меня с уголовным делом в СИЗО-1 города Ростова-на-Дону, а не в Кущевке Краснодарского края?

– Да, подтверждаю. Но это не от меня зависит.

– Передайте еще раз Ананич, что я желаю начать знакомиться с делом после выдачи мне вышеуказанных протоколов судебных заседаний и постановления. Если она их отменила, то каким документом.

– А если их нет?

– Без этой основы мы двигаться дальше не сможем.

– Понимаю, но судья их не желает выдавать.

– А вы с чем пришли?

– С одним из томов уголовного дела.

– А кто вам его выдал в выходной день?

– Ананич.

– Вы согласны, что воскресенье в России считается выходным днем?

 – Да.

– А вы в курсе, что мне дважды вызывали «скорую помощь» и столько же раз возили в местную больницу? У меня зафиксировали высокое давление,  болезнь почек, вырвали зуб. И все это случилось из-за действий судьи Ананич, которая преднамеренно посадила меня в ИВСный холодильник.

– Да, в курсе. Но еще раз доложу о ваших претензиях и заболеваниях.

На этой ноте мы расстались с подневольным секретарем. Требуемых документов мне так и не выдали. Десятидневную отсидку в Кущевском ИВС продлевать мне не стали. Побоялись огласки и моего опротестования очередного грубого нарушения закона. Кстати, я написал замечания на протоколы судебных заседаний незаконно проведенных Сероштаном и Ананич. Их должны были рассмотреть сразу же. Вместо ответа и выставленных законных требований меня посадили в столыпинский вагон и отправили в Ростов. Предупредили, что Ананич обязательно явится на судебное заседание 16 октября в Ленинский районный суд города Ростова-на-Дону. Но она приедет в шикарном автомобиле, и, надеюсь, хорошо отдохнувшая. Может после этого у нее проснется чувство ответственности за дальнейшее беспристрастное рассмотрение заказного уголовного дела в отношении меня.

Оставьте комментарий